— В горы. За Лечхумским хребтом земли сванов.

— Они убьют нас? — не удержалась от мучившего ее вопроса девушка.

— Нет. Если бы хотели, то сделали бы это сразу.

— За меня будут требовать выкуп у князя Асатиани, так? — спросила Софья тихо, озираясь на главаря, который стоял неподалеку, разговаривая со своими людьми, и недовольно смотрел в их сторону.

— Да, — кивнул Амир, поразившись правильной догадке девушки.

Ведь он прекрасно знал, что она не могла понять слова Рашида, когда тот говорил по-грузински о выкупе.

— А за вас? — спросила тут же она.

В этот момент к ним подошел один из сванов. Грубо схватив девушку за плечо, он оттащил ее от Амира-Георгия, пересадив на другую сторону от костра. Она больно плюхнулась ягодицами на траву. Сван присел на корточки рядом с нею и, стянув кожаный мешочек с водой со своего пояса, открыл его и поднес к губам девушки. Софья удивленно посмотрела на него и кивнула. Бородатый худощавый мужчина приложил мешочек к ее губам и наклонил. Софья начала пить жадными большими глотками, и, как и в прошлый раз, часть воды вылилась на ее платье. Сван сразу же убрал кожаный сосуд и, закрыв его, повесил на пояс. Он не выпрямился, а остался сидеть на корточках сбоку от нее. Не спуская с нее темно-карего горящего взгляда, он протянул руку и провел двумя пальцами по ее округлой щеке. Девушка в ужасе отшатнулась от свана, чуть отползая назад, и ощутила, что уперлась спиной в ноги другого джигита. Откуда-то сверху появилась рука, и ладонь другого мужчины, стоявшего над нею, опустилась на ее густые волосы, потянув их. Он наклонился сильнее, и его пальцы начали нагло перебирать рыжеватые светлые пряди.

— Красивая, — сказал один мужчина другому по-грузински.

Софья невольно замотала головой, пытаясь сбросить руку стоявшего над ней джигита со своих волос. Ее связанные сзади запястья не позволяли ударить наглеца по рукам. В ответ на ее непокорность мужчина глухо рассмеялся. А первый, так и сидя на корточках и не спуская масляного взора с бледного лица девушки, добавил:

— И не говори. Беленькая, словно снег, а глаза такие зеленые, будто трава в долине.

Девушка испуганно попыталась отползти от них в сторону, где никого не было. Но это лишь позабавило сванов, и они, переместившись за пленницей, уже бесцеремонно начали трогать и гладить ее плечи, спину и волосы. В истерике Софья принялась дергать связанные за спиной руки, понимая, что она даже не может оказать сопротивление этим охальникам.

Амир, застыв в напряженной угрожающей позе и стискивая до боли кисти рук, мрачным темным взором следил за тем, как сваны дерзко ведут себя с девушкой. От неистового возмущения он напряг руки, желая разорвать путы. Жесткие вожжи, которые стягивали его запястья, до боли врезались в его кожу. В ярости он смотрел за тем, как джигиты Рашида, развлекаясь, дерзко прикасаются к лицу, плечам и волосам графини, и его сердце наполнялось бешенством от бессилия. Он отчетливо видел, что девушка пытается всеми силами сопротивляться этим негодяям. Но сваны явно не собирались останавливаться, и все ее попытки отстраниться от них вызывали лишь гадкие ухмылки на лицах джигитов. Амир лихорадочно пытался найти решение, чтобы помочь ей. И в тот миг, когда один из сванов дерзко схватил девушку за выступающую грудь, а она в ответ попыталась укусить наглеца за руку, Амир громко гаркнул в сторону главаря по-грузински:

— Рашид! — Дешкелиани обернулся в его сторону и чуть приблизился. Амир тут же указал гневным взором в сторону девушки и сквозь зубы процедил: — Убери своих людей от нее! Князь вряд ли отвалит тебе за девку много золота, если узнает, что она прошла через руки твоих джигитов!