— Вы знали о Серго? — выдохнула она.

Лицо мужчины напряглось, и он тихо произнес:

— О его увлечениях?

— Да. О том, что ему нравятся мужчины! — уже не выдержала Софья, нервно выпалив омерзительную по смыслу фразу.

— Знал, — тихо ответил Амир. — Но откуда вы узнали?

— Теперь в домике для гостей я видела князя и Тито. Они… — ее голос сорвался, и она нервно задрожала в его руках.

— Не продолжайте, я понял, — вымолвил он тихо и прижал широкой ладонью ее голову к своему плечу. Он чуть помолчал и в зловещей темноте сада глухо, словно приговор, произнес: — Еще с юности Серго не интересовали девицы, а привлекали парни…

— Боже, — пролепетала Софья и, словно испуганный ребенок, прижалась к Амиру, как будто не хотела верить его жутким словам.

— Я говорил тебе, Софико. Но ты не хотела понимать, — заметил глухо Амир, переходя на интимное ты. Девушка молчала, как-то испуганно прижимаясь к нему. Он наклонился сильнее к ее ушку и ласково прошептал: — Тебе нехорошо? — Она продолжала молчать и не шевелилась. Видя, что с ней что-то не так, Амир заботливо произнес: — Пойдем, я провожу тебя в комнату.

— Нет, побудь здесь со мной, Амир, прошу, — вдруг выпалила она нервно.

Словно боясь, что он отойдет, она сама обвила его крепкий торс руками, чем вызвала у Амира неподдельное удивление. В ответ он сильнее стиснул ее стройный стан. Впервые услышав от нее «ты», Амир окончательно растрогался. Не в силах сдержаться, он склонил голову к ее волосам и прикоснулся губами к макушке.

Немного успокоившись, Софья ощутила, как от его крепких надежных объятий по ее телу разливается живительное трепетное тепло, успокаивающее израненную душу.

— Зачем ты бегаешь за ним и так унижаешься? — спросил вдруг Амир глухо с надрывом.

— Я... — она замялась.

— Неужели ты позабыла о стыде, Софико? — продолжал он глухо. — Или, когда дело касается Серго, все для тебя допустимо?

— Ты не понимаешь, — напряженно ответила девушка. — Мне надо, чтобы он сегодня пришел в мою спальню.

— Надо? Ты любишь его? — спросил он с ревностью.

— Наверное, нет, — колеблясь, ответила Софья.

— Тогда зачем ты теперь следишь за ним и…

— Да не могу я иначе! — выпалила в отчаянии она, устремив на него полный боли взор, и из ее глаз брызнули слезы. — Иначе Леван Тамазович отправит меня обратно к отцу! Понимаешь? Князь сказал на празднике, что я должна соблазнить Серго и сделать так, чтобы он пришел ко мне в спальню. А Серго пропал куда-то. Вот я и пошла искать его. А мне нельзя возвращаться в Петербург!

— Ты так боишься своего отца?

— Да, — нервно выдохнула она, солгав. — Я так не хотела ехать сюда. Но батюшка заставил меня. И сказал, что, если я только посмею все испортить и вернусь ни с чем, он лишит меня наследства и обратно в свой дом не пустит.

— И что же, мой дядя угрожал, что…

— Да, — сглотнув, кивнула Софья. — Он сказал, что, если я не буду завлекать Серго, он очень разгневается на меня и отправит домой! — уже в истерике выпалила она. — А мне никак нельзя обратно в столицу. Никак!

— Тише-тише, Софико. Не кричи так. Я все понял, — глухо сказал Амир и вновь прижал голову девушки к своему плечу. — Никто тебя никуда не отправит. Я не допущу этого.

Она вновь уткнулась в него лицом и ощутила, что ее трагичные мрачные думы уже потекли в более спокойном русле. Как она хотела ощутить рядом того, кто хоть немного любил бы ее и ценил. И хоть немного мог пожалеть ее и помочь. Все только постоянно что-то требовали от нее, и она подчинялась чужой воле. Но никто не знал, каких душевных и моральных сил стоит ей это подчинение. И именно в этот миг Софье показалось, что Амир тот человек, для которого что-то значит ее мнение и ее желания. Ибо теперь он был явно заинтересован в ней. Она так устала от холодности, безразличия и пренебрежительной неприязни окружающих ее людей. Но ее душа всего лишь жаждала найти понимание и тепло, которых так ей не хватало сейчас.