В 1920-х гг. здесь жил поэт Александр Иванович Введенский (1904–1941), член петроградского Союза поэтов, стоявший у истоков ОБЭРИУ (Объединение Реального Искусства). Он родился на Петербургской стороне. Его отец был экономистом, мать – известным в городе врачом-гинекологом. Учился в частной гимназии Л.Д. Лентовской (на углу Бармалеевой ул. и Большого пр.), имевшей сильный состав преподавателей. Директором гимназии был В.К. Иванов, хорошо знакомый с творчеством Салтыкова-Щедрина, иногда заменявший учителя словесности. Классным же наставником и преподавателем истории был А.Ю. Якубовский, будущий академик. Но особое влияние на Введенского имел Л.В. Георг, большой знаток поэзии, лично знакомый с Александром Блоком, всемерно поощрявший в учениках любые литературные занятия. Большой популярностью у учеников пользовался кружок «Костер» – детище Георга, в котором знакомились с новой литературой, читали Блока, Ахматову, Гумилева. Введенский был активным участником этого кружка.

После окончания школы в 1921 г. Введенский вначале поступил на юридический факультет университета, но вскоре перешел на китайское отделение восточного факультета. Однако литературные интересы пересилили, и он прекратил посещение лекций. Теперь его можно было встретить у Н. Клюева или М. Кузмина. Введенского интересовали все современные виды искусства, потому что в то же время он частый гость в Институте художественной литературы, которым руководил Казимир Малевич и где преподавал В. Татлин. Чуть позже он знакомится со школой левого искусства – Павлом Филоновым и его учениками. Происходит встреча с Д. Хармсом. Введенский и Хармс декларируют поэтическую платформу «двоих».

Эта встреча определила многое в жизни обоих поэтов. С этого времени их судьбы развивались по одной неровной линии. Хармс стал называться «чинарь-взиральщик», а его друг – «чинарь Авторитет бессмыслицы александрвведенский». Именно так: с маленькой буквы и слитно он подписывает теперь свои опусы. Оба вступили в Союз поэтов, оба напечатали по стихотворению в сборниках Союза – «Собрание стихотворений» и «Костер» (Л., 1926, 1927). Вскоре к «чинарям» присоединились Н. Заболоцкий, Д. Левин, И. Бахтерев, К. Вагинов. Их группу пригласил стать одной из творческих секций Дома печати его директор А. Баскаков. Они назвались ОБЭРИУ, выпустили «Манифест», в котором Введенский характеризуется следующим образом: «А. Введенский (крайне левое нашего объединения) разбрасывает предметы на части, но от этого предмет не теряет своей конкретности. Введенский разбрасывает действие на куски, но действие не теряет своей творческой закономерности. Если расшифровать до конца, то получается в результате – видимость бессмыслицы. Почему – видимость? Потому что очевидной бессмыслицей будет заумное слово, а его в творчестве Введенского нет, нужно быть побольше любопытным и не полениться рассмотреть столкновение словесных смыслов. Поэзия не манная каша, которую глотают, не жуя, и о которой тотчас забывают».

В канун нового 1932 г. Введенского сняли с поезда, которым он ехал в Москву, и арестовали. И хотя ему предъявлялись обвинения в контрреволюционной деятельности, дело шло по «литературному отделу» ГПУ и инкриминировало «отвлечение читателей своими заумными стихами» от задач строительства социализма. 18 июня Введенского освободили из Дома предварительного заключения с предписанием отправиться в ссылку в Курск. Позже он переехал в Вологду. 1933 г. Введенский вновь встретил в Ленинграде, где наступил наиболее плодотворный период в его жизни. На страницах всех ленинградских детских журналов публикуется масса его стихов и рассказов.