Шум, долетевший с улицы, заставил Малеверера замолчать и подойти к окну. Два солдата тащили несчастного Грина, которому от ужаса отказали ноги. Повиснув на руках солдат, парнишка умолял отпустить его. Двери всех ближайших домов распахнулись, оттуда показались жители, по большей части женщины. Недовольный ропот нарастал с каждой минутой.

– Что вы творите, канальи! – раздался чей-то возмущенный голос.

– Убирайтесь к себе на юг, грязные псы! – вторил ему другой.

Малеверер поджал губы.

– Богом клянусь, я отправлю весь этот сброд за решетку, – заявил он и вихрем вылетел из комнаты.

Несколько мгновений спустя я услышал, как он напустился на толпу.

– Ну-ка, пошли прочь! Иначе кнут прогуляется по вашим спинам.

– Думаю, нам лучше уносить отсюда ноги, – потянул меня за рукав Барак. – Давайте выйдем через заднюю дверь.

Я замешкался, глядя на кусок стены, столь занимавший Грина, однако счел за благо последовать совету Барака и вышел на лестницу. Двое солдат охраняли заднюю калитку. Я объяснил им, что мы были здесь по служебной надобности. Бдительные стражи не желали выпускать нас до тех пор, пока я не предъявил им свои бумаги. Наконец мы оказались в узком переулке и торопливо зашагали к ратуше. Происшествие в доме стекольщика вывело из равновесия нас обоих.

– После такой встряски было бы неплохо позавтракать, – нарушил молчание Барак. – А то у меня кишки скрутило от голода.

– Да, я тоже не прочь перекусить, – кивнул я, внезапно осознав, что тоже голоден.

Удивляться этому не приходилось: с утра у нас маковой росинки во рту не было. Войдя в первую же харчевню, которая попалась по пути, мы заказали хлеб и похлебку и уселись за свободный стол.

– Как вы думаете, почему вокруг смерти стекольщика вдруг поднялась такая суматоха? – шепотом, чтобы не услышали соседи, осведомился Барак.

– Не имею понятия.

– И с чего это герцог Суффолк заинтересовался простым ремесленником? Он ведь отвечает за организацию королевского путешествия.

– Верно. Герцог – один из первых людей в государстве, приближенный короля.

– И на что ему сдался бедняга Олдройд? Если бы стекольщика посмертно уличили в краже стекла, никому бы и в голову не пришло посылать к нему домой роту солдат. Все эти разговоры о его мошенничестве – сущая чепуха.

– Да уж, – кивнул я. – Увидев нас, Малеверер просто не дал себе труда придумать какое-нибудь убедительное объяснение. Полагаю, здесь не обошлось без политики, – добавил я, понизив голос.

– Вы считаете, стекольщик принимал участие в заговоре? – прошептал Барак. – Все может быть. Похоже, он был папистом. По крайней мере, стекол с изображениями святых ему явно было жаль.

Это предположение я оставил без ответа и заметил, нахмурившись:

– Одному богу известно, какая участь ожидает несчастного мальчика.

– Да, малец здорово влип, – кивнул Барак. – Думаю, они многое сумеют из него вытянуть. Подмастерья вечно подслушивают и подглядывают, а развязать им язык не составляет труда.

– Лорду Кромвелю, несомненно, были известны надежные способы развязывать языки.

– А как же иначе, – пожал плечами Барак. – Если этот парень не полный болван, он быстренько выложит им все, что ему известно.

– А ему кое-что известно, в этом можно не сомневаться, – задумчиво произнес я. – Он постоянно поглядывал на одно и то же место на стене. Наверняка там под драпировкой что-то спрятано.

– А я и не заметил, что малец куда-то там смотрел, – признался Барак.

– Я собирался рассказать об этом Малевереру, но он так орал, что у меня все вылетело из головы.

– Может, нам следует вернуться и рассказать ему?