– Спасибо, мужики, – Сергей Сергеевич встал со стола, потом подошёл к телу. – Игорь сказал, что шерсти не нашёл. Ты, Славик, тоже?

– Там нет ничего от животного, – кивнул тот, тщательно протирая инструмент (до носа участкового донёсся запах спирта) и складывая в отдельный бокс, видимо, для дальнейшей обработки, – ни под ногтями, ни на одежде… Даже в ранах: шерсти я не нашёл, слюну и не найду в таких условиях.

– Понял… – участковый хмыкнул. – Парень был той ещё занозой в пятке, родители у него здесь власть кое-какую имеют, не официальную, разумеется, так что как вернутся – устроят истерику. Пусть лучше охотники зверя ищут, так оно всем будет проще.

Игорь помолчал, потом пожал плечами:

– Как скажешь, тебе тут дальше жить. Но мы, если ты не против, тоже походим, посмотрим. Надо же как-то две недели времени убить, раз даже дискотек нет, и в кино не сходить.

– Смотрите, я не против. Просто не говорите никому, что высмотрели.

– Замётано, шеф, – Игорь протянул участковому руку, и тот её пожал в знак достигнутой договорённости. Сергей Сергеевич мимоходом порадовался, что «геологи» тут застряли: авось, если это маньяк какой-то, а не разборки с семьёй Афанасьевых, то мужики могли бы помочь защитить остальных жителей.

Выйдя из морга, Игорь и Славик переглянулись. Славик, пытаясь в неудобной варежке держать ручку дипломата так, чтобы тот не упал в снег, коротко резюмировал:

– На самом деле, шеф, чертовщина какая-то.

– Что ты имеешь в виду?

– С одной стороны – ты говорил, во дворе были лапы крупного животного. И характер повреждений напоминает те, которые могло бы нанести животное, а не человек. Сила удара – тоже не человеческая. Но отсутствие шерсти говорит нам о том, что у этого животного не было шерсти… или плоти. Или это всё-таки был человек. Зубы – как у тигра по длине. Даже матёрый крупный волк – это максимум семь сантиметров клыка. Тигр – до девяти в редких случаях. Но тигра бы тут не пропустили, да и волка тоже: народ привычный к зверю, от собаки легко отличат.

– Ну… Как показывает практика, разгадка обычно где-то на поверхности. У нас есть две недели, чтобы попробовать её разгадать. Разве что… Убийца продолжит убивать, и мы сядем ему на хвост.

– Да, – Славик согласно кивнул, – хотя бы сможем вывести закономерность. Если жертва будет так же убита.

Ната постучала в Светкину дверь и огляделась. Высоченное, голубое, переходящее в морозную синеву, небо словно крышкой накрывало весь обозримый мир. Ната не любила такое небо: оно казалось осязаемым и непреодолимым.

Не то чтобы девушка хотела попасть к звёздам, но ощущение стеклянной стены ей не нравилось в принципе.

Дверь открылась, и на Нату посмотрела удивлённая мама Светы – она работала медсестрой в больнице, и, видимо, сегодня была не её смена.

– Ты чего по улице гуляешь одна? Заходи давай!

Женщина посторонилась, пропуская одноклассницу дочери.

– Да я по поводу реферата к Свете, – улыбнулась Ната. – Днём-то не страшно.

– Не страшно ей! – фыркнула Нина Вячеславовна. – Ох… Ты же местная?

– Ну, да, родилась тут, – отозвалась Ната, проходя в натопленный дом и там раздеваясь, – а что?

– Да непривычно, что волки могут взять и… – голос дрогнул, и женщина отвернулась, пытаясь с собой справиться. – Ладно, Светочка у себя.

«У себя» – это означало, что в своей половине комнаты, которую Светка делила с младшим братом. Никитке было всего пять, он рос любознательным и умным пацаном, и Ната поняла, что это может стать проблемой. Как при нём говорить – и делать – такое?

Дверь в комнату была открыта, и Ната постучала по косяку. Светка оглянулась, увидела её и встала, улыбаясь: