– Ну, сейчас посмотрим, годен ли еще Гоблин на что-нибудь, – сказал я.

Молчание Тай Дэя было яснее всяких комментариев.

Вожаков Обманников должно было собраться около трех-четырех десятков. Мы непрестанно охотились за ними с тех пор, как Нарайян украл дитя Костоправа и Госпожи. Тогда-то Старик исключил из употребления слово «милосердие», что прекрасно совпадало с философией Обманников. Хотя, я так думаю, сами они с этим не согласились бы ни на минуту.

Гоблин еще очень даже годился в дело – все часовые дрыхли непробудно. Однако, как всегда, составленный загодя план не совпал с действительностью.

Я полз мимо неуклюжего и большого шалаша, футах в пятидесяти от костра, и тут из этого шалаша выскочил – да так прытко, словно все дьяволы Ада гнались за ним – некто, согнувшийся под тяжестью большого, корчащегося и скулящего узла.

Я узнал этого «некто» тут же.

– Нарайян Сингх! Стоять!

Верно, Мурген! Пусть ноги у него отнимутся от испуга!

Остальные тоже признали его. Поднялся дикий шум. Просто не верилось в такое везенье, хоть меня и предупредили, что в Перелеске может оказаться и самая лакомая добыча. Нарайян Сингх, Обманник номер один, негодяй, за ним Госпожа с капитаном охотились долгие годы, дюйм за дюймом сужая кольцо.

А в этом узле наверняка их дочь…

Я заорал, отдавая приказы. Однако люди, вместо того, чтоб повиноваться, принялись действовать кто во что горазд – в основном погнались за Сингхом. Поднявшийся шум разбудил остальных Обманников. Самые проворные бросились бежать.

К счастью, кое-кто из наших не бросил постов.

– Ну, теперь-то согрелся? – спросил Гоблин.

Я перевел дух, краем глаза заметив, как Тай Дэй вонзил тонкий клинок в глаз ничего не соображавшего спросонья Душилы. Он у меня глоток не режет – не любит грязи.

Все было кончено.

– Скольких мы уложили? Скольким удалось уйти?

Я взглянул туда, куда убежал Сингх. Тишина в той стороне не сулила ничего радостного. Изловив его, ребята так бы «ура!» грянули…

Вот проклятье! Рано я, выходит, обрадовался. Если бы мне удалось приволочь его в Таглиос… Если бы желанье да было бы конем…

– Нескольких возьмите живьем, пусть нам сказочек на сон грядущий порасскажут. Одноглазый! Каким манером Сингх вдруг узнал, что мы здесь?

Карлик пожал плечами.

– Откуда мне знать? Может, богиня ихняя его за зад ущипнула…

– Вызнай. Иначе – что командиру скажем?

Хотя – что сказать, всегда найдется…

Тай Дэй подал мне знак.

– Верно. Я и сам об этом подумал.

Взгляд Одноглазого сделался озадаченным.

– Что? – тупо спросил Гоблин.

Ну, наши ведуны, как всегда, на высоте!

– Ребята, вы хоть мотню свою без посторонней помощи отыщете? Шалаш, старички! Шалаш! Не много ли веток для одного карликоубивца с ребенком по колено ростом? Не великоват ли шалашик – даже для живого святого и дочери богини?

Одноглазый мерзко ухмыльнулся:

– Никто больше оттуда не выходил, так? Ага. Что, поджигать?

Прежде, чем я успел ответить, Гоблин заверещал. Я обернулся. Бесформенный сгусток тьмы, видимый только в пламени костра, вырвался из шалаша – и я тут же здорово приложился о землю, сбитый с ног Тай Дэем. Над головой моей полыхнуло огнем. Молнии с сухим треском впились в землю. Воздух вокруг сделался полон огненных шаров.

Затем убийственная тьма поредела и распалась в клочья.

Вот, значит, что заставляло нас дрожать в засаде… Однако, этот раунд мы выиграли.

Я сел и загнул палец.

– Давайте поглядим, что мы поймали. Похоже, нечто занятное.

Ребята мигом развалили шалаш. И конечно же, увидели в свете костра полдюжины сморщенных, малорослых старичков, смуглых, словно жареные каштаны.