– Пусти! – я забарабанила по широкой груди. Это только развеселило лакея. – Ты не мог ничего слышать, маг не мог оставить свои покои без полога неслышимости!

Да что ж такое, где моя охрана, в конце концов, где эти дармоедки-фрейлины, все самой приходится делать! Увлекшись облапыванием моей филейной части, лакей не заметил, что я шажочек за шажочком придвинулась к столику, где Примас оставил стилет. Хороший стилет, острый. Может я не так уж права была насчет корсетов? Между пластинами жесткого корсета небольшой острый стилет прекрасно помещался, и выхватить его было легко. Удобнее, чем из складок мягкой ткани!

Лакей пыхтел, его лицо покраснело, он непрерывно облизывал губы и плотно прижимался ко мне восставшей плотью. Через тонкие штаны прекрасно прощупывался солидный размер и уверенная твердость. С лакеями я еще не спала! Наконец, я оказалась рядом и смогла схватить стилет. Блеснувшее лезвие лакей встретил громким смехом и попытался вывернуть мне руку. Без колебаний я вонзила стилет в его грудь. Два раза. Стилет вошел, как в масло, не встретив сопротивления. Не думала, что людей резать так легко, кожа-то вон какая плотная! Навреное, все дело в подходящем инструменте.

Лакей охнул, прижал руку к ливрее и, отняв ее, удивленно посмотрел на красное пятно, расплывающееся на ладони.

– Я убью тебя, – спокойно пообещала, и тут же отскочив, завизжала что было силы. Ультразвуком, заставляющим заныть зубы. Раздался топот и в комнату ввалились два гвардейца.

– Покушение на королеву, – холодно сообщила я. – Стоять! – остановила тут же ринувшихся к лакею охранников. – У меня к нему есть пара вопросов. Немедленно позовите лэрда дель Грава.

Один гвардеец убежал, а второй замер у двери.

– Ты по-прежнему не веришь, что я тебя убью? – спросила, лаская пальцами рукоятку окровавленного стилета. – На колени!

Бледный лакей бухнулся на колени, прижимая уже обе руки к груди.

– Не волнуйся, смерть тебе пока не грозит, ничего важного не задела, и тебя ждут долгие часы наедине с палачом и дознавателем, – утешила я его. Потом наклонилась, прижала лезвие к горлу и тихо спросила:

– Как ты мог подслушать придворного мага? И какого демона ты вообще подслушивал?

– Артефакт мне дали, – просипел лакей. – Виноват, простите, ваше величество!

– Кто дал? Что за артефакт?

– Развеивающий купол неслышимости, вот, – лакей торопливо вынул из кармана круглую золоченую пуговицу. – А дала женщина, я не знаю ее титула и фамилии!

– Узнаешь при встрече? Покажешь?

Лакей торопливо закивал.

Вошедшему Ринальдо я передала лакея, который продолжал извиняться и ползать на коленях. Пуговицу я подбросила на ладони и спрятала в карман. Самой пригодится. Была бы я магом, можно было бы отследить, кто ее держал в руках, а тут опять все самой придется. Мало мне Штернблумов и упертого старичья из Совета, еще какая-то женщина! Да я тут за пять лет столько баб разозлила! Кто угодно мог быть, от любовниц моего покойного Адемара, до мамаш, чьих отпрысков я принудительно женила на приютских воспитанницах. Распорядившись оказать помощь и надежно запереть лакея, я вышла из гостиной.

И вот как мне прикажете разгребать это все? Я девушка, ладно, молодая женщина, я хочу балы и маскарады, красивые платья и драгоценности, кучу поклонников! Мне просто необходимы объяснения в любви и пылкие страсти! Само собой, руководить страной мне тоже нравится, но это же для ума, не для души! Без сильного мага, играющего на моей стороне, я обречена. Если бы Жером пошел против отца! Но после того, что я с ним сделала, он будет моим злейшим врагом. Впрочем, пока Штернблумы считают, что я – Лилиан, еще не все потеряно. И с ней тоже что-то надо делать, и срочно!