– Я еду с тобой на детский праздник? Правда-правда? – Зелёные глазёнки загораются.

– Да. – Киваю, косясь на огромный живот подруги. – Тётя Геля плохо себя чувствует и не сможет с тобой посидеть. Но мне разрешили взять тебя с собой.

– Прости, Кир. – Подруга пожимает плечами, подходя к нам тяжёлой походкой. Смахивает со лба крупные капли пота. – Ты ещё обязательно придёшь и с Дениской поиграешь в приставку, ладно?

– Конечно! – Кажется, сынок ни капли не расстроился.

Вскакивает с ковра, хватая меня за руку. Тянет в прихожую, даже позабыв об игрушках.

– Бежим, скорее!

– Серёжа-то твой хоть тебе помогает? Тебе же рожать уже скоро. – Набрасываю на плечи пальто, всматриваясь в уставшее лицо подруги.

Знаю её уже, наверное, лет пятнадцать. Показывать слабость – совсем не в её духе.

Помню, через что ей пришлось пройти, пока она всё-таки не обрела своё счастье. Даже умудрилась влюбиться с матерью в одного мужчину.

(Историю Ангелины можно прочитать в романе «Беременна от жениха матери»).

– Сергей сейчас очень занят по работе, у них в Испании открывается сеть отелей и он, возможно, уедет на несколько дней туда.

– Тебе же рожать скоро! – Возмущаюсь, напяливая на голову сына вязаную шапочку.

Шиплю раздражённой кошкой что-то плохое про мужчин, которые озабочены только бизнесом.

– Серёжа о нас заботится. – Геля приваливается к косяку. А ещё дышит часто-часто. – Вот сейчас контракт подпишет, и возьмёт отпуск. Он знаешь, как нашу дочурку ждёт. Больше меня, между прочим.

– Ну ладно. – Бурчу примирительно.

Знаю, что не хорошо волновать будущую мать, но я и, правда, за неё очень переживаю.

– Он уже и коляску, и кроватку заказал. А ещё хлопушек и всяких салютов купил, чтобы у окон роддома запускать. – Улыбается мягко, выдвигая ящик тумбочки.

Начинает перебирать кончиками пальцев разноцветные упаковки с мини-петардами.

– Лучше бы он дома сидел. Или в клинику тебя в Барселоне определил. Чтобы под присмотром была. – Качаю головой, осматривая бледное лицо подруги. – Если что – сразу звони, хорошо?

– Конечно! – Хорохорится. Но я вижу, что чувствует она себя не очень. - Мне на Родине спокойнее, ты не понимаешь.

– Ну ладно. - Клюю её в щёку на прощание. - Завтра позвоню.

Выдыхаю. Нервничаю почему-то от предстоящего выступления.

И сердце заходится в тяжёлом ритме.

Спешу с сыном к лифту. Вжимаю кнопку вызова, отчаянно надеясь, что ржавая кабина не подведёт.

Опаздывать не хочется. Тем более, это – мой первый крупный заказ.

Появление «Барби» назначено на восемь вечера. Немного поздновато для детского утренника, но кто я такая, чтобы критиковать?

Ольга Викторовна уже ждёт в машине. Трогается с места, как только мы забираемся на заднее сидение.

Выворачивает руль.

– Правда, что никто не будет возражать против моего сына на празднике? – Немного волнуюсь, одёргивая коротенькое платье.

Злюсь про себя, что не надела что-то более подходящее.

– Нет, конечно. Думаю, там никто пересчитывать детей не будет. – Качает головой. Всматривается в дорогу цепким взглядом. – Главное, чтобы выступление понравилось.

– Я постараюсь. – Киваю. Сжимаю ладошку сына, отворачиваясь к окну.

Перематываю в голове праздничное приветствие.

Нервничаю отчего-то.

Вишнёвый седан несёт нас в объезд города. Рассекает широкую трассу, которой я никогда ранее не пользовалась. Направляется в сторону квартала, в котором живут сливки города.

Дёргаюсь от осознания происходящего. И в висках начинает колотить от страха.

– Мы едем в сторону коттеджного посёлка? – Первой нарушаю молчание. Сжимаю и разжимаю пальцы, царапая ладони о пайетки на платье.