– Что знать? – не понял я.

– Как идти и с кем говорить, – дополнил Гарпун. – А в кого лучше и вовсе стрелять сразу.

– М-да, понятно, что ничего не понятно, – хмыкнул я.

– Да тут в двух словах не расскажешь, – сказал Гарпун. – Вот устроимся, приживёмся, сам всё поймёшь.

– Ладно, конспираторы, – согласился я. – Собираемся, и в путь, хорошо бы сегодня через реку переправиться.

– С этим проблем не будет, – сказал Кок и, закинув рюкзак за спину, шагнул дальше по тропе.

– Вот вечно он так, – посмотрев ему вслед, сказал я. – Скажет «А», и дальше думай сам.

– Он с детства такой, – сказал Гарпун.

– Угу, загадочный, – добавил я, и все дружно поржали.

После обеда настроение заметно улучшилось, идти стало веселей. Болтали обо всём и ни о чём. Кок изредка появлялся на глаза, указывая повороты и тропы на развилках. Вот же нелюдимый тип. И ведь ему в самом деле нравится идти одному. Иногда мне кажется, что мы ему даже мешаем.

К реке мы вышли, как и планировали, ближе к вечеру. Кок велел нам оставаться на берегу, а сам куда-то исчез. Куда именно, выяснилось примерно через час. Он привёл точно такого же мрачного типа, как и сам. Отличались они только тем, что мужик был с огромной пушистой бородой и при этом имел абсолютно голую башку. Было видно, что он её не брил, а облысел нормальным, природным способом. Я невольно сразу же окрестил его Бородачём.

– Вам переправа? – спросил Бородач. – Десять медяков с человека.

– Нифига себе, дядя, а не слишком ли ты ломишь?

– Можешь вплавь, – спокойно пожал плечами тот.

– Вы не братья? – спросил я, кивнув Коку, невольно подражая скупости в словах.

– Нет, – то ли не поняв шутку, то ли не отреагировав на неё, ответил Кок.

– Нас пятеро, по десятке медью с каждого – это один серебром выходит, – подсчитал я.

– Нет, этого бесплатно повезу, – кивнул головой в сторону Кока Бородач. – С вас сорок медью.

– У меня столько меди нет, – покопался я в кошеле и выудил серебряную пластинку. – Сдачу найдёшь?

Бородач молча пожал плечами, залез в карман фуфайки и выудил целую пригоршню различных пластинок. Так же молча отсчитал десять медяков и протянул мне. Я подставил ладонь под его кулак и принял сдачу, отдав взамен свой серебряный.

– А почему его бесплатно повезёшь? – не смог удержать я любопытства.

– Это же Кок, – на лице Бородача впервые отразилась эмоция. Удивился он очень сильно и ответил так, что мы, видимо, сами должны всё понимать.

– Они здесь все, похоже, того, – высказал своё мнение Штамп, а Гарпун сразу же толкнул его, чтоб тот заткнулся. – Эй, ты чего толкаешься?!

Теперь уже все мы закатили глаза к небу. Нет, Штамп отличный мужик, добрый, отзывчивый и безотказный, но порой его тупость превосходит все его плюсы. Хорошо, что Бородач оказался спокойным типом, хотя что там спокойным, он вообще никак не реагировал на нас и реплику Штампа, точно так же пропустил мимо ушей. Бородач молча ушёл, оставив нас одних на берегу.

– Ну вот, плакали наши денежки, – опять выдал Штамп. – Надо было после переправы расплачиваться.

– Штамп, ты реально достал со своим языком, – тут же взвинтился Гарпун.

– А что я такого сказал-то? – неподдельно удивился Штамп. – Всё по теме же?!

– Ай, ну тебя, – отмахнулся Гарпун, не желая продолжать спор.

Спустя пять минут ожидания я услышал на реке до боли знакомый треск моторной лодки. Вот это да, теперь понятно, почему переправа стоит так дорого. И точно, вскоре из-за кустов, край берега, показалась самая обыкновенная старая алюминиевая Казанка. Бородач подрулил к берегу, лодка, ткнувшись в берег, прочертила носом песчаное дно и остановилась. Вместились все пятеро, за один заход. Последний оттолкнул лодку от берега и запрыгнул на лодочный нос. Наш паромщик лихо завёл двигатель, присмотревшись, я узнал старый добрый «Вихрь» на двадцать сил. Лодка заскользила по водной глади, изредка подпрыгивая носом на волнах. До другого берега долетели за пару минут. Заглушив двигатель заранее, Бородач подвёл нас к пологой части берега с удобным подъёмом и точно так же ткнул её носом в песок. Мы быстро выгрузились, поблагодарив мужика.