– Когда я взлетал, планета уже подверглась атаке, – сказал Старлайт, медленно двигаясь в узком проходе между контейнерами. Стил и Топаз шли вплотную за ним. Глядя на цилиндры, они лишь изредка могли различить черты находившихся там людей – это были как бы неясные тени, находившиеся под слоем льда.

– Имперский флот состоял из сотен кораблей, обрушившихся на нас из гиперпространства. Повсюду рядом со мной вспыхивали звездолеты с беженцами. «Сигнальный огонь» тоже подвергся атаке, а в моих силовых щитах не хватало энергии. И я воспользовался энергией из системы жизнеобеспечения контейнеров со спящими людьми. У меня не было выбора.

Стил в задумчивости нахмурился. Даже с дополнительным энергозапасом «Сигнальный огонь» не смог бы выйти в гиперпространство. Директор пожал плечами: может быть, им просто повезло. Но как бы то ни было, они уже здесь. Значение сказанных Старлайтом слов постепенно доходило до его сознания, и его глаза начали наполняться ужасом.

– Сколько энергии вы получили от контейнеров, капитан? Сколько?

Старлайт оперся на ограждение прохода и, нажимая кнопки на пульте ближайшего к нему цилиндра, попытался получить информацию о состоянии находившегося там человека. Ни один из индикаторов не загорелся. Старлайт безвольно опустил руку и повернулся лицом к Стилу и Топаз.

– Кораблю была нужна энергия. Я не мог вновь подключить контейнеры, пока мы не вышли в гиперпространство. Но тогда было уже слишком поздно.

– Сколько энергии? – повторила Топаз, – Сколько беженцев осталось в живых?

– Двести десять, – с подавленным видом произнес капитан. – Двести десять из пятнадцати тысяч.

Потерпевший аварию космический корабль «Ветер тьмы» был наполовину погребен под снегом в пятнадцати милях севернее Мистпорта, у подножия Смертоносных гор. Между столицей Туманного Мира и горами лежало большое возвышенное плато, покрытое многометровым слоем снега и льда. Извилистая цепочка гор направляла ревущие ветры таким образом, что они проносились над плато единым широким фронтом, выравнивая и полируя снежную равнину и снося на своем пути все живое. Даже дикие собаки избегали этого места. Снег, лежавший здесь, был чистым и нетронутым, а температура даже летом не поднималась выше ноля по Цельсию. Это было мрачное и пустынное место, хранившее свои тайны. У плато не было имени, но оно в нем и не нуждалось – каждый знал про эту ледяную пустыню и про опасности, которые с ней связаны. Рассказывали про нескольких смельчаков, которые пытались пересечь плато – поодиночке или группами, но за всю непродолжительную историю Мистпорта этого никому не удавалось сделать. В основном же люди предпочитали не рисковать и шли кружным путем.

Так продолжалось бы и по сей день, если бы новый смельчак – Арне Сакнуссен – не предпринял еще одну попытку пересечь плато. Вместе со своими товарищами он пять дней блуждал по снежной равнине и после этого сделал неожиданное открытие. Как и многие другие открытия, это произошло совершенно случайно. В течение трех дней ветер не переставая дул в одном направлении. Снег валил стеной. Из-за близости гор компас был бесполезен. Экспедиция Сакнуссена двигалась по плато со скоростью улитки, так как боялась сбиться с пути. Когда же ветер превратился в ураган, Сакнуссен приказал своим людям остановиться. С помощью термитных шашек они решили устроить в снегу впадину, в которой можно было бы переждать бурю, но по оплошности не рассчитали силу взрыва. Взрыв убил десятерых и ранил почти стольких же путешественников, но когда снежная пыль, поднятая взрывом, осела, Сакнуссен и его уцелевшие товарищи увидели впадину глубиной более пятисот метров, на дне которой лежал разбившийся космический корабль.