– Извините, это важно, – начальник отвлекается на внутренний звонок, прежде чем я раскрываю рот, собираясь отказаться.

«Нет!» – демонстрирую жестом Султанову, чтобы не дурил и отыграл свое решение назад. Ведь он, к бабке не ходи, знал, заранее знал, с кем придется работать и дал «добро».

«Да», – кивает зараза в ответ, удерживая мой взгляд своим.

– Да, – беззвучно подтверждают губы его решение.

Мерзавец.

Последнее не озвучиваю, но если этот засранец-чемпион умеет читать по лицам, то явно угадывает мой посыл.

– Ну что, ребята, – громкий голос председателя комитета заставляет вздрогнуть и переключиться на него. – Звонил Шамшев. Сам зам губернатора дает добро. И даже готов выделить кое-что из бюджета, если понадобится приобрести дополнительное оборудование или провести дооснащение. Со следующего года стартует новая целевая программа по софинансированию из федерального бюджета молодых спортшкол. У нас есть все шансы в нее попасть. А это уже совершено новый уровень, сами понимаете.

Соколов так и пышет энтузиазмом, довольно потирая руки. И я его очень даже хорошо понимаю и поддерживаю, вот только одна загвоздка не дает порадоваться от души. Та загвоздка, что вновь прожигает меня немигающим карим лазером.

– Мария Дмитриевна, все в твоих руках, голубушка. Леонид Германович в курсе, что ты будешь вести это направление и дает «зеленый свет». Так что действуй. Сейчас поезжайте с Сулейманом смотреть помещение. Дальше изучайте договор и составляйте наброски с предложениями в ФЦП… В общем, зачем я учу юриста, как работать с документами? Сама разберешься.

Кивает мне Соколов с таким видом, что четко понимаю: просить замену не вариант. Не поймет Саныч. Не поймет и не одобрит, потому что мой отказ воспримет не более чем как личный заскок и обиду, а не важный момент. На кону же стоит целый район и его будущее.

Забираю протянутые шефом ключи от здания бывшей спортшколы Вулаева и оставляю мужчин одних поговорить на дорожку. Сама же на негнущихся ногах иду к себе в кабинет, чтобы одеться.

Предстоящая поездка с Султановым совершенно не радует.

Да что там… пугает.

***

Надежда, что мы поедем на рабочей машине, разбивается вдребезги, стоит вернуться в приемную Соколова.

Егор Саныч пожимает Султанову руку, прощаясь, и поворачивается ко мне.

– Маш, Михалыч весь день в отъезде, так что вызови такси, а завтра этот вопрос закроем в бухгалтерии.

– Хор…

– Не нужно такси, я за рулем, – перебивает Султанов и следом добавляет, – думаю, так будет быстрее.

– О, да, отлично, – меняет озабоченное лицо на расслабленное Соколов, – очень кстати. Тогда, Маш, сегодня на работу можешь не возвращаться. Какой смысл гонять туда-обратно через весь город, да и неизвестно еще, сколько вы там провозитесь. А ты, Сулейман Тахирович, будь другом, раз уж на машине, на обратном пути докинь Марию пусть не до дома, так хоть до центра. Лады?

– Без проблем. Конечно, докину, – произносит гроза моей нервной системы своим глубоким голосом, отчего я нервно сильнее сжимаю папку с документами, а Нина застывает с открытым ртом, забывая, что до этой минуты активно создавала образ очень занятой работницы, не обращающей внимания на присутствующих.

– Удачи, ребята, – благословляет нас Соколов, не догадываясь, как точно угадывает мои мысли.

Удача мне очень и очень нужна.

Идти впереди Султанова, когда спиной и не только ей ощущаешь взгляд, словно прикосновение, безумно сложно. Я моментально превращаюсь из гибкой молодой девушки в старую неповоротливую развалину с двумя левыми ногами, которые то не гнутся, то ни с того ни с сего начинают заплетаться. А в позвоночник, кажется, вогнали кол.