А это, прямо-таки, не камень, а целый булыжник в мой огород.

Как только не-свекровь в марте освоила WhatsApp, так сразу превратилась в жуткого спамщика, заваливающего меня всяким хламом, точнее, «интересными» картинками и короткими видеороликами из тик-тока, без которых мой день однозначно был бы прожит зря. Переубедить этого не делать, так чтобы не поругаться, не вышло, и я смирилась. Тем более, улыбающийся смайлик в ответ ее вполне устроил, и большего не требовалось.

И вот наступает вторник… и вместе с ним затишье.

Подозрительное.

За первую половину дня, пока плотно занимаюсь формированием пригласительных писем на очередные соревнования, умудряюсь позабыть о тревожном «звоночке», но в обеденный перерыв приходится всё оперативно вспомнить.

Не успеваю дожевать бутерброд и допить кофе, как раздается вызов от абонента «А.Б. Кравцова». Настойчивый такой вызов, который очень хочется проигнорировать, потому что заранее уже понимаешь, будут давить и поучать, но не можешь. Все равно ведь мозг вынесет, не по телефону, так еще и домой придет.

Нет уж.

Лучше пообщаться «на удаленке», принимаю тяжелое решение и с печалью в глазах откладываю надкусанную колбасно-сырно-хлебную прелесть на салфетку.

– Добрый день, Алла Борисовна.

Жизнерадостно приветствую не состоявшуюся свекровь.

Ну не рыдать же мне заранее, право слово.

– Добрый? – вопросительно хмыкает трубка слегка язвительным голосом Кравцовой. – Что-то я сильно сомневаюсь, что он добрый, Мария.

Ну, понеслось… Сейчас А.Б. действительно приложит все силы, чтобы доказать свои слова. Уж я-то ее неплохо изучила.

– А что так? Есть причины сомневаться?

Не собираюсь позволять себя задавить сомнительным авторитетом и нравоучениями из тех, что начинаются со слов: «А вот я в своё время…».

– А то ты не знае-ешшшь, – тянет не-свекровь, сильно смахивая своим «шшшш» на кобру, готовящуюся к броску.

И не зря я так думаю. Не дождавшись от меня ни одной реплики, следует продолжение с наездом.

– Вадичка вчера пришел домой пьяным! Совершенно пьяным! Еле на ногах стоял. Хорошо еще, что прихожая узкая, он о стену держался, а так бы точно упал. И мне… мне пришлось его тащить на себе до спальни. Мария! Это ни в какие ворота не лезет! Я хотела тебе позвонить, предупредить, что сын дома, чтобы ты не переживала… Но… но… он мне такое сказал… Такое!

Боже ж ты мой, какой талант пропадает.

Флегматично вздыхаю, а потом тянусь за бутербродом. И тихо-тихо, чтобы не причмокнуть, делаю глоток кофе. А потом еще один. Пока Алла Борисовна закончит, он точно остынет. А мне жалко, вот еще добро выливать из-за алкоголика.

– Вот ответь мне, Мария, как ты могла выгнать мужа из дома в ночь?! – гневно вопрошает тем временем трубка.

И я чуть не давлюсь хлебной крошкой, попавшей не в то горло.

Кого?

Куда?

Когда?

Ох, ну ни фига себе!

Нет, то что меня без меня замуж выдали, я смирилась. А теперь оказывается, что Кравцов где-то больше суток тусил и отжигал по полной, судя по состоянию нестояния, а виноватой выставил меня.

Красавчик. Что еще могу сказать.

– Совести у тебя нет! И сердца тоже! Вадичка всю ночь где-то ходил, мерз, пока ты спала в теплой постели. А все почему? Чтобы меня, мать, не волновать и не будить потемну.

Да чтоб тебя!

Сейчас разрыдаюсь от умиления.

– А пил он исключительно, чтобы согреться, – шиплю под нос, собирая услышанные факты воедино.

Хватит. Достала с глупыми обвинениями.

Решительно отодвигаю чашку подальше, делаю вздох поглубже и резко, чтобы меня услышали с первой попытки, чеканю:

– Ваш сын в субботу вместе с другом напился до поросячьего визга и вел себя агрессивно. Из-за этого мне пришлось сидеть весь вечер в ванной. Да, я попросила его уйти, и он это сделал. Но! ТРЕЗВЫМ. В воскресенье. В обед.