Я не хочу сейчас впускать в свои мысли реальность, но она так и рвется сюда, проламывает хрупкий барьер моего побега в нирвану.

В прошлых отношениях я ощущала лишь нестерпимую боль, когда в момент откровенных ласк мы стремились перейти к основному, самому главному этапу. Я не могла контролировать эту боль. Не могла привыкнуть к ней или просто перетерпеть. Из-за нее я до сих пор не способна полноценно войти в ту часть жизни любого взрослого человека, где таится сексуальная сторона существования. Несмотря на восхитительный оргазм, история сейчас рискует повториться.

— Я думал, мы здесь для конкретной цели, — слышится недовольный тон моего любовника.

— Всё так, — еще тише, чем он, отвечаю.

— И в чем тогда проблема?

Странно, что позволить человеку, которого я абсолютно не знаю, целовать меня и ласкать, оказывается куда проще, чем просто сказать правду, состоящую из одного слова.

— У меня нет времени нянчиться с тобой, — он хочет подняться с дивана, но я не позволяю, резко хватаю его за руку. В кончиках пальцев даже немного немеет от того, настолько крепкой оказывается моя хватка.

— Нет, — испуганно шепчу. — Не уходи.

— В чем проблема? — повторяет он свой вопрос, явно не желая, растрачивать свое время в пустую.

— Я… Ты… Всё это у меня впервые, — пересилив себя, шепчу дрожащим голосом.

Его брови резко взметаются вверх.

«Мой ответ его явно неприятно удивил», — с досадой делаю вывод и до боли прикусываю внутреннюю сторону щеки.

3. Глава 3. Ада.

Молчание между нами длится несколько мучительно долгих минут.

Я не шевелюсь и неотрывно смотрю в глаза своего любовника.

Чувствую, как страх начинает медленно отравлять мою кровь.

А он… Он кажется мне слишком задумчивым, будто пытается решить лично для себя некий тяжелый и запутанный вопрос.

В моей голове пульсирует лишь одна четкая тревожная мысль, почти мольба:

«Только не прогони, только не прогони, не прогони, не прогони».

Мне очень понравилось то, что случилось между нами всего лишь пять минут назад. Я до сих пор чувствую восхитительную легкость во всем своем теле. Отчетливо понимаю, что мой первый в жизни оргазм, полученный не самоудовлетворением, будто что-то переключил в моем сознании, разоружив то гадкое утверждение, что поселилось в нем, благодаря моему бывшему и его грязному языку.

Втайне я знала, что во мне нет ничего от фригидности. Но так уж сложилось, что волей-неволей я начала верить в правдивость, брошенного во время расставания, оскорбления. Такого мерзкого и подлого, что до сих пор, вспоминая его, хочется сделать лишь одно — выблевать каждый чертов звук, чтобы он прекратил паразитировать в моем мозгу.

— Никто не нравился? — спокойным тоном спрашивает меня мой любовник, тем самым вытягивает из вязких размышлений, в которые я пообещала себе сегодня не проваливаться. Похоже, с этим обещанием возникли кое-какие непредвиденные трудности.

— Что? — растерянно уточняю.

— Тебе никто не нравился настолько, чтобы трахнуться?

— Нравился, но…, — я прикусываю нижнюю губу, пытаюсь подобрать нужные слова. Но их нет. Да и откуда им сейчас взяться?

Я здесь не потому, что хочу поговорить. Я просто хочу… Хочу наконец-то пересечь черту, чтобы стать полноценной женщиной, благодаря мужчине, который мне очень понравился.

Вспоминать о прошлых отношениях и вообще — о прошлом — это не то, в чем я сейчас нуждаюсь. Я и так знаю, что там, в том прошлом, не было ничего, кроме дерьма.

— Понятно. Иди-ка сюда, — он снова подхватывает меня на руки и несет в другую часть апартаментов.

Крепко держусь за его шею и в очередной раз не могу не удивиться тому, насколько хорошо развит физически этот мужчина. Мне вдруг хочется прижаться щекой к его щеке, но я себя одёргиваю. Это явно уже лишние и слишком… про близость. Ту, которой люди достигают не только с помощью секса, но и благодаря долгой совместной жизни.