– Яна Цветкова, – представилась Яна.

– Ну, не чокаясь? – спросил Степаныч. – Расскажи хоть, кого поминать будем.

– Друг мой, – вздохнула Яна. – Полковник… Ой, нет… майор полиции.

– За мента будем пить? – вздрогнул Степаныч.

– А ты имеешь что-то против службы правопорядка? – спросила Яна, наблюдая, как трясутся у него руки, когда он разливал водку по стаканам.

– Раньше были большие разногласия, – посмотрел на свою татуировку явно уголовного толка Степаныч, – а теперь-то уж что? Мертвый мент всего лишь труп. Там все равны, и каждый ответит за свой грех. Ну, давай за раба божьего…

– Виталия, – вставила Яна.

– За него! – залпом осушил стакан Степаныч.

Яна повторила за ним.

– Сейчас я подготовлюсь и пойду прощаться.

– Да ты уже готовая, – покосился на нее сторож.

– А то вы тут трезвый! – ответила ему Яна.

– Да как здесь, на такой-то работе, можно быть трезвым? Я же боюсь мертвяков. А так выпьешь и повеселеешь.

– Развлечений нет? – обвела глазами закуток Яна.

– Ну ты же не в театре! Тут только телевизор, два канала, телефон местный, и тот сломался. Но это-то и хорошо, а то будут трезвонить и проверять.

– А я свой сотовый тоже разбила, когда в аварию попала. Еще сегодня хотела новый купить, но все мысли в голове перепутались. Такое горе! Я организую очень хорошие похороны для Виталия Николаевича, надо обзвонить всех его друзей…

– Ладно, не расстраивайся. Ты не виновата, у каждого своя судьба.

Так за неторопливыми разговорами и выпивкой они скоротали какое-то время. Степаныч учил Яну, как разговаривать с похоронными агентами и как лучше организовать похороны.

– Уж я-то со стороны вижу, как эти шакалы людей в горе разводят на деньги. Виданное дело – покупать гроб за двести тысяч, чтобы человек в нем полежал двадцать минут и был отправлен в топку в крематории! Смысл? Чтобы все, кто пришел проститься, видели, что родственники не экономят на покойнике? А нужны такие люди на похоронах и на поминках, которые смотрят на такие вещи? Вместо того, чтобы просто скорбеть?

– Как хорошо, что я нарвалась на такого умного человека! – искренне сказала Яна, которую развезло уже выше крыши. – Всё! Я дошла до кондиции! Готова к встрече с Виталиком!

– Идем! – решительно подхватил ее под руку Степаныч. – Так… Где у нас тут труп из катафалка? А вот он!

Они вошли в анатомический зал, сторож включил очень противный резкий свет, при котором даже живые люди выглядели мертвецами, а уж мертвые вообще… Степаныч отвернул уголок простыни и отступил в сторону.

Яна со слезами на глазах взглянула на покойного.

– На себя не похож, – отметила она.

– Так труп он и есть труп, – философски ответил Степаныч, пытаясь удержаться ровно на ногах.

– Совсем не похож! Господи! Степан, так это же не он! Это не Виталик! Вы что-то путаете! Где он? – Яна повернулась к другому столу и уже, осмелев, сама приподняла простыню.

Это была женщина.

– Яна Цветкова, я ничего не путаю! Это покойный с аварии.

– Давайте проверим другие ячейки, – не сдавалась Яна.

– Да кто здесь хозяин? Я или ты? Здесь всего четыре тела, два ты видела. И еще два, но они женского пола. Показать?

– Давайте выпьем, – предложила Цветкова и несколько нетвердой походкой направилась назад.

– А ты хорошо представляешь своего Виталика? – спросил Степаныч, следуя за Цветковой.

– Конечно! Я его знала много лет. А где же он тогда? И кто этот труп? Когда мы в катафалк сели, там точно покойников не было.

– Может, не заметили? Завалялся где-нибудь? – спросил сторож и осекся под строгим взглядом Яны.

Она с тревогой думала о судьбе Виталия Николаевича.