И вместе с тем, нельзя сказать, что в этом состоянии любой человек будет абсолютным зомби. Если он психически здоров и без психологических отклонений, то и под гипнозом не пойдет, скажем, на убийство – кроме случаев, когда он и сам вынашивал подобные намерения или уже имел криминальный опыт. Специалисты считают, что человека, совершенно не приемлющего такие действия, невозможно заставить пойти на них и под гипнозом.
ИНТЕРЕСНО: Я ЗДЕСЬ ТОЧНО БЫЛ!
Такое явление, как дежавю (феномен «уже виденного») тоже может быть просто одной из разновидностей ложного воспоминания. В своей книге «Нейрологика» Элизер Штернберг (Eliezer J. Sternberg) вспоминает, как наткнувшись на палатку с мороженным в совершенно другом штате, он с уверенностью заявил, что был здесь в детстве. На самом деле родители никогда не возили его в детстве в этот штат. Все вопросы здесь – к создателям рекламы. Будучи когда-то внедренным в мозг, вид палатки с мороженным совпал с образом, встретившимся в совсем другом месте и в совсем другое время, и ради цельности всей истории мозг с предельной рациональностью решил: это мне знакомо, потому что я здесь был! В данном случае ничего страшного не произошло. Гораздо хуже, если подобные алгоритмы срабатывают во время реконструкции событий при свидетельских показаниях.
Страдающее чувство реальности
Манипуляции с мозгом отдельного человека и методы изменения коллективного сознания целых сообществ уже воспринимаются настолько реально, что подчас могут породить маниакальные опасения, не соответствующие действительной значимости фактов.
Возможно, воспоминания о реальных событиях – собственных экспериментах над своими гражданами – сподвигают американское сообщество и на массовые «воспоминания» ложного характера: о том, что эти манипуляции могли совершать не только они сами над собой, но и еще кто-то – извне. Пример из самых последних: странное отношение к избранию президентом Трампа, начиная от неопределенного «Что-то пошло не так» до «Да это же прямое вмешательство Кремля».
Подобное уже было в 50-х годах прошлого века, когда добровольное невозвращение из Кореи (после начала перемирия) американских военнослужащих аналитики из США объясняли безальтернативно: якобы им просто промыли мозги при консультативной помощи со стороны советских специалистов – обращались, как с собаками Павлова, наказывая за «неправильное» поведение и поощряя за «правильное». В конце концов, подавляющее число военнопленных (в том числе и подвергшиеся предполагаемой «промывке мозгов») вернулись в США. Но в них начали подозревать предателей и «дремлющих диверсантов» с перекроенным на коммунистический лад сознанием. Появились даже теории, предсказывающие прорастание в течение 10–20 лет этих «ментальных семян», после чего США, дескать, вступят в полосу новой депрессии. Трезвым голосам нормальных социологов не удавалось пробиться сквозь суггестию этих идей.
Примерно то же происходит сейчас с трактовкой президентских выборов в США. И как это похоже на послемнение потребителя, которому реклама внушила купить «не тот товар»! Когда страхи реальны, а когда они – плод фантазии? Когда подозрение правомерно, а когда его просто по-волюнтаристски отождествляют с фактом? Вопросов здесь много – и не только для психологов и психиатров, но и для юристов тоже. Без попытки решить их человечество может легко скатиться в описываемое в «Секретных материалах» состояние: «Неважно, насколько паранойя захватила тебя, – ее всегда будет недостаточно».
Массив подобной информации, накопленный и судебной практикой, и нейробиологическими исследованиями, огромен, но даже уже представленные его фрагменты демонстрируют всю важность изучения способностей самой сакральной части человеческого тела – мозга. От того, насколько ясно мы будем их себе представлять, зависят качество мыслительного поля человеческого сообщества, его безопасность, защищенность «мозгового» суверенитета, эффективность реагирования на деятельность «мозга преступного», распознавание истинной информации, управление развитием интеллектуальных способностей членов общества как в личностном, так и в профессиональном отношении и многое другое.