– Зачем? – недоумённо уставился на неё Эйвори.

Он был ещё слишком мал и наивен, чтобы хоть что-то понимать. А вот Роберт предпочёл промолчать. В свои тринадцать мальчишка многое умел и знал. И всё это произошло, когда болезнь отступила, за что Беннетт ежедневно возносил хвалу Господу.

– Доесть за вами пирог, – рассмеялась Сара и повернулась к печи.

Дети ничего не ответили и со смехом унеслись прочь. Роджерс проводил их взглядом, а потом вновь подошёл к любимой, обняв её за талию.

– Беннетт, – женский голос отчего-то дрожал, – мне надо кое в чём тебе признаться.

– Я слушаю, дорогая, – улыбнулся он и забрался лицом в её пышные волосы, с наслаждением вдыхая их аромат.

– Нет, – женщина внезапно отстранилась от него. Тогда-то Роджерс увидел глубокую печаль в её некогда ласковых зелёных глазах. – Не слушаешь.

– Сара? – он сильно удивился её поведению, но решил не давить. – Хорошо, говори. В чём дело?

– А сам, как думаешь? – она развела руками. – Ничего не настораживает?

Стоило ей это произнести, как стены дома поплыли, словно были сделаны из стекла, которое только что расплавилось от дикой жары. Беннетт испуганно попятился, когда и пол под его ногами дрогнул, и чуть было не провалился.