– Нет, – отказалась Кира.

Иван Яковлевич повернулся, направился в комнату, тесно заставленную книжными шкафами.

– Не знаю, куда девать библиотеку, – заметив, что она покосилась на книги, вздохнул старик.

Кира не ответила, опустилась в кожаное кресло. Кресло было новым и явно дорогим, она вспомнила, что дети у соседа давно живут за границей. Это ей еще мама рассказывала. Тогда у нее была мама.

– Дениса убили.

– Знаю. – Старик сел в кресло напротив, тяжело на нее посмотрел. – Я тебя видел вчера, только подходить не стал.

Кира его вчера не заметила, вчера она мало что была способна заметить.

– Вы его видели?.. – Она не знала, как закончить: после отсидки? После освобождения?

– Видел, – кивнул сосед. – Он заходил ко мне несколько раз. По вечерам. Мы выпивали по рюмочке.

Кира только теперь заметила на стене большую фотографию жены соседа. Фотография была из последних, старая женщина смотрела с нее на Киру грустно и укоризненно. Кира помнила ее хохотушкой. Соседка отлично рассказывала анекдоты, мама пыталась повторять, но у нее ничего не выходило.

– Денис собирался жить.

Кира поморщилась. Конечно, собирался. Он же не сам себя убил, его убил кто-то другой.

– Устроился программистом.

– Что? – поразилась Кира. – Куда?

Она не думала, что брат попытается найти нормальную работу. И тем более, не думала, что найдет. Она видела его в лучшем случае сантехником.

– Куда – не знаю. В какую-то фирму. Он уже неделю работал. А почему тебя это так удивляет?

Иван Яковлевич отличался проницательностью. Кира пожала плечами.

– Денис был правильный мальчик.

Кира хотела заметить, что правильные не попадают в тюрьму, но промолчала.

– Ему многое пришлось пережить, но он выстоял. Мне очень жаль, Кира.

– Мне тоже, – криво усмехнулась она. – Иван Яковлевич, в подъезде должна быть камера…

– Камера есть, но толку от нее нет. Все, кого можно разглядеть, свои были.

– Вы это точно знаете?

– Полицейские говорили.

Больше делать здесь было нечего, но уходить Кире почему-то не хотелось.

– Вы не знаете, как он жил? С кем встречался? – Она должна была это сама знать.

– Нет, – покачал головой старик. – Этого не знаю. Оставь-ка мне телефон.

Кира продиктовала номер. Уходить не хотелось, но она поднялась.

– Обязательно сообщи, когда похороны.

– Конечно.

У двери Кира помедлила. Ей хотелось, чтобы сосед ее задержал, но Иван Яковлевич молчал. Она кивнула на прощанье и захлопнула дверь.

Вчера Маша вернулась домой поздно и даже не заметила, что Павел пришел совсем незадолго до нее. Он переодевался, когда она отперла дверь. По дороге к Кире она ему дозвонилась, сообщила, что у подруги горе.

– Ну как ты? – участливо спросил муж, надевая домашнюю футболку.

Маша махнула рукой – ужас!

– Денис, оказывается, освободился месяц назад. – Она тоже переоделась в домашнее, вымыла руки, подставила ему висок для поцелуя.

– Знаю. Он мне звонил. – Павел пошел на кухню, включил электрический чайник.

– Что? – опешила Маша, входя следом. – И ты мне ничего не сказал?

Когда-то Денис и Павел учились вместе. Маша и познакомилась со своим будущим супругом в доме у подруги.

Муж пожал плечами, достал чашки, свою и Машину, заварил чай прямо в них. Правильно бы достать фарфоровый чайник, но доставать было лень.

– Я боялся, что он будет просить, чтобы я его на работу устроил, но он не попросил. Слава богу.

– Почему боялся? – машинально спросила Маша. Ей казалось, что у них с Павлом давно нет секретов друг от друга, а оказалось, что это не так.

Обижаться, в общем-то, было не на что, но все равно обидно.

– Ну как ты не понимаешь! Я стараюсь нарабатывать репутацию. И приведу судимого?!