Когда я очнулась – была рядом. Стала Старостой, помогла раскачать дар, объясняла, тренировала, чтобы я была сильней. Даже с этим артефактом – сделала всё за меня и обеспечила прекрасной работой, о которой я лишь мечтала. И помогла в самом главном – дала отпор моей семье! – навзрыд призналась блондинка.
— После смены руководства ректор, по всем правилам, отослал письмо в мой дом о том ранении, и, конечно, явились родители с желанием меня забрать. Тогда Лай отвела меня в сторону, видя мои заплаканные глаза, чувствуя, как меня накрывает истерика, заставила признать свой страх перед роднёй и вытащила из меня всю грязь семьи Сноу. А после моего рассказа Староста запретила встречаться семье со мной без объяснения причины. Отец повиновался её требованию, признав в ней карательницу, и не по одежде, а по силе, что она излучала. А вот мачеха, магически неодарённая и ничего не чувствующая, не сдалась, пошла к ректору и стала требовать вернуть ей падчерицу. И Лай, в кабинете главы Академии выслушав от мачехи всю мерзость и грязь в свой адрес, выгнала её пинком под зад, в прямом смысле слова.

— После того случая на всю Академию по громкоговорителю прогремело новое правило «Эолзер», что «Родители, жаждущие разговора о своих отпрысках, принимаются только Старостой и только в пятницу 13 с 16:55 до 17:00!» – рассмеялся и перебил Иригу Густав.

   Снежка кивнула ему, впервые улыбаясь и стирая слёзы с розовых щёк.
— Но это же не всё... Моего брата отозвали с границы, вернув в отчий дом, по приказу Правителя. Младшего брата поместили в лечебницу, где целители с трудом смогли вернуть ему разумность. А год назад он снова встал с инвалидного кресла. Отца той осенью навестил сам Правитель Эолзер, объяснив, что «родных детей любить надо», а не идти на поводу у молодой амбициозной жены. Его лишили титула и сослали в провинцию вместе с мачехой, что обещала любыми способами найти и отомстить мне и моему покровителю. Старший брат теперь управляет делами дома и пишет мне каждый месяц, желая встретиться не только со мной, но и с загадочным доброжелателем, что вытащил нас всех их той бездны… – Ирига благодарно посмотрела на нашего раненного бойца, и её эмоции расцвели любовью и теплом. — О произошедшем в доме и том, что сделала для моей семьи Лай, я знаю из писем моей служанки, что теперь помогает брату делать первые шаги.

— Она тебе писала в Академию? Значит, знала, где ты?!  – спросила Терра, правильно истолковав слова блондинки.

— Да. Она единственная знала, куда я сбегаю. Это её мать дала мне совет укрыться в боевой Академии, когда мачеха объявила на весь дом дату смотрин. Она-то мне и писала, предупреждая – кто меня ищет, как и где. А спутать Лай с кем-то другим – было невозможно. Там в письме Изольда так и написала, что «…в дом вошли всего двое, его Величество Динар и его телохранитель – низкорослый молчаливый каратель, что при виде лебезящей мачехи метал глазами молнии». Поэтому я точно знаю, кого благодарить за подаренную жизнь и свободу… особенно свободу.
   Этим летом меня нашёл мой несостоявшийся жених, видимо, по наводке мачехи, и выкрал прямо с городского рынка. Я очнулась уже на корабле, плывущем в Дуналезию. А когда муженёк захотел сделать своей, не дожидаясь приезда и всех традиций... я испугалась… сильно.
   Позабыв, что я вообще-тоВодный маг, что я на корабле, а вокруг ВОДА…
Помню, как сейчас... Он зарядил мне пощёчину за сопротивление, и я упала на постель. За окном корабля сверкнула неестественно зелёная молния, а в следующую минуту пред женихом, закрывая меня спиной, стояла Лай. На ней тогда была прозрачная ночнушка... Она явно была не на миссии. Лио выглядела как призрак… как воплощение самой Богини Смерти. Она бросила через плечо на меня свой пугающий мерцающий взгляд, а видя, что я держусь за щеку, разозлилась. Волосы взмыли вверх, а глаза заискрились злостью. Она обернулась к муженьку и сказала спокойным голосом, от которого кровь застыла в жилах: