Наблюдатель от церкви. Инквизитор с правом суда и следствия.

Я только кивнул.

– Кар!

– Тогда прошу за мной. А вы, господа, займитесь делом, а не детской игрой в салки.

Кабинет инквизитора был добротным и без излишеств. Стул, стол, широкая скамья, на которой можно спокойно спать, и стеллажи с книгами, бумагами и прочими отчетами. Могу поспорить, что в кабинете пахло свежими чернилами и сухим пергаментом.

Да, для гостей и посетителей низкий, неудобный табурет, чтобы гости не рассиживались и не задерживались в кабинете, стараясь поскорее изложить суть визита и свои проблемы.

– Прошу садиться, господин преподаватель.

Сложив ноги по-турецки, я сел прямо на пол.

– Не нравится табурет?

– Нет, просто чистота моего одеяния благодаря вашим подопечным ожидает желать лучшего, посему мне не хотелось бы доставлять больше неудобств.

– Вежливость – сестра таланта! – Инквизитор обошел стол и, достав стопку чистого пергамента, а также писчие принадлежности, спросил: – Не поведаете ли, где вы пропадали два с половиной месяца?

– Кар!

«Сколько?»

– Простите, вы не ошиблись?

Инквизитор внимательно посмотрел на меня, после чего сделал несколько записей в листе.

– Как я вижу, вы говорите не через ворона, которого приставили к вам в качестве переводчика. Как, по-вашему, которое сегодня число?

– Семнадцатое, июнь месяц.

– Двадцать второе августа. – После чего снова сделал несколько записей. – Не подскажете, где вы провели два месяца?

– Около шести часов назад я очнулся возле какой-то пирамиды возле древнего погоста. Что было до этого времени, затрудняюсь ответить.

Тут до меня дошло.

Портал!

– Теорема Вульфреда! Шестой закон временного пространства!

– Значит, искажение времени по Шерлу Вульфреду?

Я развел руками, до хруста костей.

– Другого объяснения у меня нет.

– А как вы?..

– Извините, что перебью вас, но нельзя ли достать где-нибудь в академии немного еды и чистой воды?

Инквизитор удивленно нахмурился, после чего покачал головой:

– В сообщениях о вас отсутствовали какие-либо естественные нужды, кроме времени на ночной покой.

– Это не мне. – Я показал ему Кар-Карыча.

Инквизитор встал и, открыв одну из ниш, достал поднос с черным хлебом и графин с водой. Приняв у меня из рук птицу, он посадил ворона на окно и, отрезав хлеб, налил в неглубокую тарелку воду, все это он положил рядом со ждущим угощения вороном.

– Забота о братьях наших меньших. Честно говоря, не ожидал.

Я пожал плечами и процитировал:

– «Мы в ответе за тех, кого приручили».

– Хорошо сказано, кто это сказал?

– Один из сочинителей моего времени.

– Хм… Надо будет поискать. Не помните автора изречения?

– Увы мне. Господин инквизитор, продолжим?

– Хотите поскорее закончить?

– Хотелось бы, за прогулы не платят. А у меня два месяца запущено. Боюсь, как бы меня не выгнали без права на реабилитацию.

Инквизитор улыбнулся и покачал головой.

– В ваше отсутствие за подготовку подрастающего поколения взялся ваш друг и поверенный командор Верт. – Увидев мою отвисшую челюсть, он добавил: – Я так полагаю, что он не хотел, чтобы пропали ваши начинания в подготовке нового поколения.

– А… эм… хм…

– Что-то беспокоит?

– Мне бы хотелось отправить весть о своем нахождении и постараться попасть назад. И не пропасть снова.

Инквизитор задумался, после чего произнес:

– Я свяжусь с вашим куратором. И, наверное, попрошу оказать посильную помощь в подготовке здешних студентов. Вы сами видели, на что способно последнее поколение.

Я только головой покачал. И тут вербуют. У них это профессиональное? Или все-таки издержки работы и отсутствие рабочих рук?