- Ну, так она домой возвращается. Не вечно же ей в Англии оставаться! Вот и поехала в магазин за чемоданом, - уверенно продолжала врать подружка.

- А…

Посмотрев друг на друга, прикрыли ладошками рты, чтобы не засмеяться в голос. Нечасто моего папу можно сбить с толку.

- Вот и хорошо, - взяв себя в руки, по-деловому произнес он. – Спасибо, Соня. Приедет – пусть наберет, я буду ждать звонка. Надо уточнить, когда она вылетает, кто ее встречать будет.

- Все передам, Илья Сергеевич. Не переживайте.

- Пока, - холодно бросил он и отключил телефон.

- Пока-пока, - произнесла я потемневшему дисплею.

- Уф, пронесло.

- Ну, что, отправимся за чемоданом? – засмеялась, видя, как спадает напряжение с лица Сони. Я, наверное, выгляжу также.

- Нет, у нас есть еще неделя. Будем гулять, наслаждаться, устроим тебе самое бомбовое прощание с Англией.

- Крутой план, я его полностью поддерживаю, - отбив ладошкой пять, мы, смеясь, повалились на кровать.

Много позже мне пришло сообщение. Соне я его показывать не стала, как и говорить о нем. Не знаю, почему я промолчала? Но до отлета только об этом и думала. С каждым днем градус моего нервного напряжения возрастал.

3. Глава 2

Милана

- Лана, прекращай нервничать! Я уже сама вся извелась. Скоро в салоне самолета начну оглядываться, вдруг откуда-нибудь твой загадочный жених появится?

- Это я летать боюсь, успокойся, – невесело улыбнулась, оглядываясь на чопорного соседа, сидящего рядом с нами.

Стройный мужчина, среднего возраста, с легкой проседью на висках, укоризненно косился на нас, не пытаясь скрыть своего отношения к нашей громкой беседе.

- Ага, рассказывай, - не сбавляя тона, продолжала возмущаться Соня. Если она надеялась этим меня успокоить, то у нее ничего не получилось. – Ты такая уже неделю. А после того, как сегодня получила сообщение от отца, тебя и вовсе не узнать. Антуан несколько раз лез к тебе с прощальным поцелуем, а ты этого даже не заметила.

- Да, неудобно получилось перед Антуаном, - помассировав лоб, откинулась на спинку сидения. - Прилечу, состряпаю какое-нибудь жалостливое сообщение. Расскажу ему, что наш любимец, старый пес, заболел.

- Это правда? — расстроенно спросила Соня, пропустив мимо ушей первую часть фразы.

- Соня, у меня отродясь не было животных! – наверное, я так вошла в роль, что сбила с толку подружку. - Ты же знаешь Антуана: он ярый защитник всех ползающих, летающих, мохнатых, хвостатых, прыгающих…

У меня порой складывалось впечатление, что он и со мной возится из жалости. Интуитивно чувствует, что мне нужна поддержка, любовь и внимание. А я – бессовестно этим пользуюсь, практически ничего не давая взамен. В отличие от него, я всегда знала, что нам не быть вместе. Установила внутренний барьер размером с гигантский бетонный блок, не раскрывалась полностью и не строила совместных планов на будущее.

«А, может, просто не любила?» - вопрошал ехидный внутренний голос.

- Тогда объясни свое поведение! – перебила Соня, не позволяя себя оправдать. - Как я могу тебе помочь, оставаясь в неведении? - нависнув надо мной с распахнутыми от возмущения глазами, она требовала правды.

От неё ничего скрывать и не собиралась. Кто мне поможет осуществить план побега, если не Соня? Всю эту неделю только о том и думала, как избежать встречи в аэропорту с Тимуром. Пока безрезультатно. Расскажи я ей об этом раньше, мы бы не взлетели: Соня что-нибудь бы придумала. Я опасалась, что рейс могут отменить, ведь она девушка непредсказуемая, что могло прийти в ее чудную голову, сложно представить. Например: упечь нас в тюрьму за решетку за шпионаж. А что? Зато свадьбы удалось бы избежать. Иди потом доказывай, что ты не индюк. Про Соню, это я, конечно, сильно преувеличивала. Она разумная особа, но спонтанная. А сюрпризов мне сейчас не хотелось: слишком шатким было эмоциональное состояние.