– Что это? – Спросил мальчик, когда они подошли к нему вплотную.

– Мотоцикл.

– Такой странный.

– Его сделали не на нашей планете. И даже не в нашей солнечной системе.

– Он нужен тебе для передвижения?

– Не только. – Улыбнулся мужчина. – Иногда он нужен мне, чтобы подумать. Проветрить голову и почувствовать себя живым.

– Это как? – Искренне удивился мальчишка.

– Ну… что тебе объяснять. Сейчас узнаешь.

Подмигнул ему мужчина и, взяв под мышки, усадил на заднюю часть длинного кожаного сиденья. А потом, снял с руля какой-то большой круглый котелок и пристроил его мальчишке на голову. Затем сел спереди и что-то где-то нажал, заставив мальчика вздрогнуть от оглушительного рёва двигателя, эхом разлетевшегося по пустой улице.

– Ну что? Не передумал? Нет? Тогда держись крепче, малой! – Прокричал он, перекрикивая шум. – Чтобы увидеть жизнь, чтобы, наконец, почувствовать её, нужно ехать очень-очень быстро!

В небе над столицей в печальном безмолвии замерли лики обеих лун. В призрачных чертах их, едва узнаваемо обозначенных кратерами, читалась боль и невыразимая тоска… А внизу, прямо под ними, с оглушительным рёвом двигателя и полным радости и невероятного восторга криком, летели по тёмным улицам города двое, которые больше никогда не встретятся. Молодой мужчина и совсем ещё маленький мальчишка, который никогда не забудет его доброты.

"Очнись! В стенах капитолия нет жизни! Вся она только за его пределами. Мы не живём здесь, мы здесь умираем. Всё, чего они хотят, это чтобы от нас осталась одна оболочка. Чтобы наполнить её тем, чем им нужно, а не тем, что там должно быть…"

Кадо Ун Адд, послушник, годы жизни 357 – 368 от основания Империи

Кажется, я не спал всю ночь. Проваливался иногда в состояние дремы, в котором мне то мерещился ветер, бьющий в лицо так, что невозможно было сделать вдох, то луны с печальными лицами, замершие над огромным сонным городом. А потом снова открывал глаза и видел перед ними её лицо.

Я запомнил его чётко, до последней веснушки и мелкого шрама. И даже наверно смог бы нарисовать. Разве не этого я хотел? Но почему же теперь стало ещё сложнее сдерживать это бесконечное жгучее раздражение? Что именно не давало мне покоя? Что я упускал?

Она сказала, что я могу забрать тот мотоцикл, если смогу починить. Я зацепился за это, как за повод вернуться снова, но мне на самом деле совсем не хотелось от неё уходить.

Что-то в ней было… в этой Море Саан. Что-то такое… подозрительное. Может быть, она всё же как-то связана с Кри? Или с местным подпольем?

Зачем на самом деле ей нужна была афтонная кислота? Если подумать, она техник… и неплохой. Судя по имеющейся на неё информации, к ней половина рабочего городка ходит чинить своё оборудование. Для этого нужно иметь крепкие руки и смышлёную голову. Пожалуй, такой как она, вполне по силам было бы разобраться в том, как собрать бомбу. А может быть, и что посложнее… как насчёт турели с тинитовым зарядом? Такую вполне можно было собрать из остатков разбитой имперской техники. Поставить на какую-нибудь грузовую платформу и вывезти на площадь в день инаугурации перфекция Ун Дэя…

Я закрыл глаза, и перед ними снова возникло её лицо. Большие зелёные глаза с серыми крапинками, пухлые чувственные губы, заразительная улыбка. Вот она сконфуженно смеётся над моим предложением починить мотоцикл… Вот испугалась проверки документов, вот злится, что я не ухожу из её мастерской и отвлекаю её от работы.

Она красивая, но, пожалуй, ей не идут эти нелепые тёмные брови и дурацкий цветастый платок, под которым она прячет свои волосы. Так и хочется умыть её и сорвать его с её головы. Интересно, какая она, когда смеётся искренне? Когда по-настоящему кому-то улыбается? Когда рада кого-то видеть и не хочет, чтобы он уходил?