Что если в их представлении я даже этого не стою?
- Эй! - сзади раздается голос Юли, следом соседка трясет меня за плечо. - Ты чего? Я слышала от Армена, что у нас теперь рок-бригада или что это.
Она присаживается рядом.
- Свою часть сделки ты выполнила и я пообещала Лискевич перевод. Вот прямо сейчас написала.
Выдыхаю, комкая пальцами ткань. Если подумать, не все ученики лицея конченные гады. Юля, похоже, не из этой тусовки. И ей наверное тоже тяжело.
Медлю несколько мгновений перед тем как развернуться. Нужно как-то натянуть на лицо улыбку и сказать, что я готова участвовать в этой бутафории. Хотя бы ради Юли постараться держать лицо.
- Подозрительно, что согласился этот бабник, - добавляет соседка, когда я выпутываюсь из одеяла.
Как раз в этот момент дверь грохает о стену.
- Забери обратно свои бабки! - кричит Лискевич. - Мне от тебя надо только, чтобы ты исчезла!
Дверь снова грохает о косяк.
- Оу! - произносит Юля. - Вот кого-то припекло.
Затем она смотрит в экран своего телефона и задумчиво произносит:
- Перевод вернулся. И не только.
Затем соседка разворачивает сотовый ко мне со словами:
- Вот это новости!
Я вижу, что в мессенджере только что создана группа с названием “Идиотский проект”.
“Теперь вас четверо, придурки”, - пишет Кирилл: “Учитывая то, что мы все недолюбливаем друг друга, давайте придумаем способ не продуть”

21. Глава 20

Кирилл

Демарш новенькой тут же выводит меня из себя. Да что она там о себе думает?! Совсем выжила из ума?

Я чувствую, что крепко стиснул пальцы.

“Выдыхай”, - повторяю себе.

Я слишком уважаю себя чтобы броситься за ней следом, развернуть лицом к себе и снова прижать к стене.

Выдыхаю.

Перед внутренним взором снова проплывает взгляд белокурой, который, как мне кажется, способен забираться мне под кожу. По предплечьям растет едва различимая дрожь. Ожесточенно растираю руками виски. Бред какой-то!

Мне нравится девчонка, которую я должен ненавидеть больше всех на свете.

Откидываюсь на спинку стула.

- Вильцев, ты слушаешь? - доносится до меня голос соседки и я скашиваю глаза на нее.

Черт бы вас всех…

Я не слушаю! Я думаю. О ней.

Рывком поднимаюсь с места. Все взгляды тут же оборачиваются ко мне.

- В туалет, - объясняю.

- Ты же только оттуда, - недоумевает куратор.

- Что-то утром не то съел, - объясняю ему, и не дожидаясь разрешения, выхожу наружу.

За спиной громко хлопает дверь.

В школе все привыкли к тому, что силой загнать меня на уроки не получится. Я делаю только то, что выбираю сам. Зато все это честно, с полной отдачей.

Наверное, отцу сегодня прилетит очередной отчет о моем недопустимом поведении. Да и наплевать!

Я эту музыку в гробу видел. Не представляю, как целое лето, отсижу тут, слушая какого-нибудь Баха и рассуждая, о чем там? О великом смысле его симфонии?

Закидываю ранец на плечо, чувствуя, что хватит меня. Тревога за сестру и за мать по-настоящему выматывает.

Мне надо придумать способ заставить местных мажоров расстаться с папиными деньгами. В лицее скучно. Главное развлечение для них - ставки.

А мне сейчас нужны деньги как никогда.

И еще нужно проследить за новенькой, чтобы она не влипла в какие-нибудь идиотские дела. Мы же с ней теперь одна команда.

Усмехаюсь и шагаю вперед по коридору.

Интересно, и куда ее унесло?

Белокурая пропадает бесследно. Я поздно осознаю, что накручиваю круги по лицею, разыскивая ее. И это бесит. Вот вместо того, чтобы позвонить адвокату, я пекусь о том, чтобы белокурая не влипла.

Она вообще понимает, сколько всего на кону? Я же ей все объяснил вроде бы!