Хватает меня руками и валит на спину. Я кричу. Ложится сверху и накрывает мои губы своими. Руки его блуждают и расстёгивают пуговицу на моих брюках.

– Я всё равно возьму то, что мне принадлежит. Чем больше ты будешь сопротивляться, тем больнее тебе будет. Ну, ты и так это знаешь!

– Пожалуйста, не надо. Помогите!

Слышу за входной дверью шаги. Громкий стук. Ещё раз. Дёргаюсь под мерзавцем, но он, кажется, не понимает, что происходит.

Мне нужно продержаться ещё немного.

Его руки резко дёргают мою блузку, мелкие пуговицы летят в разные стороны. Он просовывает свои грязные пальцы мне под бюстгальтер и нащупывает сосок. Сильно сжимает, пока я не издаю непроизвольный стон.

– Ну… а я что говорил? Все вы суки одинаковые…

– Не трогай, мразь!

Я слышу, как рядом со мной резко открывается та самая потайная дверь и в кабинет влетает Леонид. Хватает за шкирняк своего заместителя и опрокидывает его на пол. Я лежу без сил и в испуге смотрю на своего начальника, как тот переворачивает насильника на спину и со всего маха бьёт его по морде.

Крик Алексея разрывает возникшую тишину в кабинете. Я медленно поднимаюсь и смотрю на то, что происходит у меня под ногами. Леонид стоит над заместителем, лицо его хмурое, в глазах молнии гнева, руки упёрлись в бока, что полы пиджака надулись как паруса. Расстёгивает мешающие ему пуговицы и садиться на рядом стоящее кресло. Смотрит на меня и отводит глаза.

– Зарина. Твоя грудь. Она…

Я опускаю глаза и вижу, что одна чашечка бюстгальтера спущена и левая грудь бесстыдно оголена, а красный сосок торчит. Вспыхиваю от конфуза и отворачиваюсь. И тут, как назло, я понимаю, что начинаю сотрясаться от нахлынувших эмоций. Слёзы застилают глаза, и я ничего не вижу. Рыдания вырываются из моего горла и мне так больно, что я задыхаюсь.

Слышу, как Леонид поднимается, и подходит к входной двери, открывает её ключом и кричит Маше, чтобы она принесла воды и успокоительного.

Затем идёт ко мне и берёт меня за руку.

– Тише… сейчас…тише… идём за мной. Сейчас всё пройдет! - Отводит в потайную комнату. Там стоит маленький диван, столик и стеклянный душ с раковиной и зеркалом. Сажает меня и выходит. Через минуту возвращается и протягивает стакан с успокоительным.

Снимает с меня очки и вытирает платком слезы. Затем, через силу вливает в меня успокоительное и мягко говорит:

– Побудь здесь. Я сейчас приду. - И оставляет меня одну.

Я закрываю глаза и больше почти не содрогаюсь. Не понимаю, что я сделала такого, что этот мерзавец решил, что я доступная?

Поднимаюсь и подхожу к зеркалу.

– Это что я?

На меня смотрит растрёпанная женщина с красными глазами и чёрными подтёками под ними. На голове гнездо, а видок такой, словно я принимала участие в боях без правил. Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что нахожусь в той самой потайной комнате, через которую пробежал Леонид, когда ворвался в кабинет к своему заместителю.

За душем вижу ещё одну дверь. Вот значит, как он сюда попал? Удобно.

Подхожу к ней, рука тянется опустить дверную ручку, но вспоминаю, что сумочка осталась в соседнем кабинете на столе мерзавца.

Оборачиваюсь. Надо вернуться. Там телефон, деньги и ключи от дома. Тяжко вздыхаю и подхожу к выходу из кабинета.

Заглядываю туда. Никого. Ни заместителя, ни начальника. Ни на полу, ни за столом. А вот моя сумочка всё ещё там.

Крадусь, словно воришка-форточник за ценной добычей, смотрю по сторонам. Угрожающая тишина. Может, Леонид убил его? Ухмыляюсь.

Я бы убила!

За себя убила.

Жаль, моих сил не хватит, а разрешения на ношение оружия у меня нет.