– Поднимайтесь!

Телефон он не отключал. В трубке послышался взволнованный голос Евстигнеева:

– Семен, что там происходит? Почему молчишь?

– Все в порядке, Роман Никитич! Вот так, а теперь пошли… Это я не вам, это я ей! – тут же объяснил в трубку Семен. – Вот так и еще, тут недалеко… Мы уже идем к машине, Роман Никитич!

– С ней все в порядке? Руки целы? – нервно спросил Евстигнеев.

Семен не понял, почему депутата заинтересовали именно руки, но успокоил собеседника:

– Да! Никаких видимых телесных повреждений! Даже синяков с ссадинами не видно! И одежда в порядке! Я думаю, она спала почти все время!

– Наркотики? – наконец догадался Евстигнеев.

– Да…

Евстигнеев глубоко вздохнул и издал приглушенный рык, но тут же взял себя в руки. Последовавший вопрос был вполне уместным.

– Как она выглядит? Я имею в виду портрет! – услышал Семен.

Корецкий с ответом не замешкался. Он тоже когда-то был неплохим профессионалом и сразу понял, что Евстигнеев опасается вульгарной подмены. Похитителям не составило бы особого труда подсунуть Корецкому другую накачанную наркотиками молодую женщину. Ведь дочери депутата он не только никогда в глаза не видел, а даже не догадывался до вчерашнего дня о ее существовании.

– Лицо овальное, глаза глубоко посаженные, круглые, подбородок овальный… – начал было Семен, вспомнив уроки составления словесных портретов, полученные в УР, но Евстигнеев его перебил:

– Уши! Опиши уши!

Семен уже довел женщину до машины и усаживал на заднее сиденье своей «Мазды». Сделать это было не так просто, но Корецкий все равно оценил вопрос Евстигнеева. Даже в такой непростой ситуации тот сохранял умение отменно соображать.

Евстигнеев понимал, что при желании бандиты могли найти для подмены очень похожую на его дочь женщину. С такими же глазами, лицом и носом.

А вот найти женщину с такими же ушами было практически невозможно.

Ушная раковина индивидуальна точно так же, как отпечаток пальца.

Корецкий наконец благополучно усадил женщину на сиденье и заодно рассмотрел ее правое ухо. Закрывая дверцу, он поспешно проговорил в телефон:

– Уши овальные, неоттопыренные, средних размеров, с заостренной верхней частью, Роман Никитич. Мочки маленькие, тоже заостренные. Козелок выпуклый, противокозелок тоже выпуклый…

– Это она! – быстро сказал Роман Никитич. – Все! Семен! Прошу, доставь ее в безопасное место живой и невредимой!

– Я постараюсь, Роман Никитич! – сказал Семен, двигаясь в обход машины и одновременно оглядываясь.

За время, пока он довел заложницу до машины, мужчина с биноклем успел скрыться в джипе с дипномерами, тот тронулся с места и, заложив вираж, как раз направлялся к грунтовке.

Для этого джипу нужно было объехать «Мазду» со стороны водительской дверцы. Корецкий уже обогнул багажник и двигался к ней, но тут вдруг решил, что береженого бог бережет.

Остановившись, он отступил назад, пропуская джип. Тот проехал совсем рядом. Лицо водителя было бесстрастным, словно у мумии. Двух пассажиров на заднем сиденье Семен не смог толком рассмотреть за темными тонированными стеклами. Однако он готов был поручиться, что эти чертовы иностранцы гадко улыбались.

Джип направился к грунтовке, Семен бросился за руль. «Мазда» завелась с пол-оборота. Машина хоть и выглядела не очень представительно, но ездила будь здоров. Корецкий на ремонты двигателя и его наладку денег не жалел.

Оглянувшись на дочку Евстигнеева, он тронул машину с места. Женщина полулежала на заднем сиденье. «Надо обязательно показать врачу, как доберемся в город…»– промелькнуло в голове у Корецкого. Но это все было делом будущего. Сейчас главное было выбраться из этого гиблого места. Хотя бы на дорогу.