— Красивый вид, Анастасия. Не находите? — препод без приглашения присел рядом. Его ладонь нагло легла на мое бедро.

Я мгновенно ощутила жар его руки, мое тело отозвалось внутренней дрожью.

— Очень красивый, — сухо ответила, не удостоив его взглядом, и, как бы невзначай закинула ногу на ногу и скинула руку Артема Владимировича.

— Как и вы, — секундная пауза. — Очень красивая.

— Что? — я резко обернулась на препода. Мне показалось, или он действительно сказал, что я красивая?

— Говорю, что погода сварливая. А ведь синоптики обещали безоблачный тихий вечер.

— Наверное, я не знаю, — смущенно повела плечами и отвернулась к окну. Слишком тяжело было равняться взглядами. — Я давно не слежу за погодой.

— Я думаю, нам стоит нормально поговорить.

— О чем? — я мельком взглянула на Артема Владимировича и сделала глоток воды с лимоном.

— Между нами произошло недоразумение.

— На самом деле? — я изобразила недоумение. — Не помню…

Артем Владимирович лишь усмехнулся на мои реплики, ни разу себя не выдавая.

— Настя, предлагаю перейти в более уютное место и выпить по чашке отменного капучино с вкусным сексом?

— С чем? — ахнула я от столь неприкрытой наглости.

— С кексом, — не моргнув и глазом, повторил Артем Владимирович. — Апельсиновый, подойдет? Или предпочитаете шоколадный? Неужели с изюмом? Что с вами, Анастасия?

— Ничего, просто показалось… — я отмахнулась, потому что мой мобильний громко завибрировал от сообщения Мажора Олигарховича, в котором он оповещал, что мой непутевый ухажер задержится на важной тренировке.

— Все хорошо? — препод заметил мое недовольство,когда я читала текст сообщения.

— Да-да, — поспешила его заверить. Не хотелось жаловаться на неудачное свидание. И зачем я только согласилась погулять с Эдиком?

— Здесь кофе не очень. Лучше пойдемте в проверенное место, где готовят лучшие напитки в городе.

— Ну давайте сходим. Только без кекса, — скоропостижно добавила, чтобы он не придумал себе ничего лишнего.

— Не едите мучного? — Артем Владимирович хитро усмехнулся. — А зря, — он медленно осмотрел меня от бедер до груди. — С вашей фигурой можно есть все.

Я ничего не ответила. Хотелось съязвить и напомнить о том, как он кормил меня вчера своим членом, но я предусмотрительно промолчала. Не знаю, что за игру задумал препод, но я все же попытаюсь ее выиграть.

Мы встали из-за столика. Препод подал мне пальто. Затем с нарочитой галантностью открыл дверь кафе, и мы вышли в сгущающиеся сумерки. Дождь прекратился так же резко как и начался. Только мокрые улицы, здания и деревья выдавали, что недавно их поселили атмосферные осадки. По дороге в кофейню, что находилась на углу Комсомольской и Краснознаменной, препод рассказывал о какой-то высокой ерунде, обращал внимание на афиши выставки авангардистов, разве что стихи не читал. А я шла и думала, мне послышалось, или он на самом деле пригласил меня на кофе с вкусным сексом.

11. Глава 11

Артем

Моя реакция на поцелуй с Настей удивляла даже меня самого. Вместо ожидаемой рефлексии и посыпания головы пеплом, я пребывал в легком возбуждении. Как щеглу с играющими гормонами, мне хотелось догнать ее, затащить в укромный уголок и там, скрываясь от любопытных глаз, предаться разврату. Разбирал бумаги, и думал о чувственных девичьих губах, об упругой груди и ногах. Видимо, кровь окончательно отлила от мозга и вся стекла вниз. Я находился в какой-то особой эйфории, словно меня ненадолго выпустили из клетки. Что-то подобное я чувствовал только когда на первом курсе трахнулся с первой красавицей потока в ванной на вписке в прокуренной насквозь хрущевке. Мы были изрядно пьяны, она упиралась локтями в стиральную машину и нарочито громко стонала, пока я, как кролик под спидами, драл ее сзади. А за дверью наши общие знакомые хлопали в ладоши и орали пошлейшую кричалку «Порево-порево, та-та-та-та-та! Трахаться-трахаться, та-та-та-та-та». Отвратительный в эстетическом и нравственном плане половой акт в тот момент казался прорывом, шагом во что-то большее. Меня увлекало не столько смазанное алкоголем удовольствие, сколько сама атмосфера безбашенности и свободы. Именно такой я представлял себе студенческую жизнь: разгульной и веселой, с нарушением запретов, попранием границ и правил. Без строгого контроля родителей и внимательных соседей. Школьные учителя остались в родном Доброславске, а университетским педагогам было глубоко наплевать на моральный образ своих студентов. Цифры в паспорте делали нас совершеннолетними, а на то, что в голове ветер — никто не смотрел. Мы были официально взрослыми, с соответствующими развлечениями. Конечно, уже через месяц опьянение свободой прошло, деньги, выделенные родителями закончились, а вслед за ними и привезенные из дома продукты. И началась действительно взрослая жизнь. На протяжении всех пяти лет у нас часто бывали такие фесты, вписки и прочие сборища, сопровождаемые оргиями, но уже не было такой беззаботности, как в тот, самый первый раз. Не скажу, что я очень сильно ностальгировал. Если бы не поцелуй с Настей, я бы даже и не вспомнил тот вечер и свою первую в жизни женщину. С ней, кстати, мы после того секса толком и не общались.