Астра профессионально работает кистью. И взгляд… он иногда меняется. Пропадают искры беспечности и появляется доля серьезности. В такие моменты она не стриптизерша по именем Астра, а полноценный визажист, знающий свое дело.

Легкая улыбка трогает губы. Хочется поделиться с ней своими мыслями. А еще переживаниями. Может, у нее найдется пара слов для меня.

- Ну все, готово. Зацени! - приближаюсь к зеркалу. И правда - Клеопатра. Надо только найти тиару на голову. Не будь я стриптизершей, моему образ позавидовала бы сама Элизабет Тейлор.

- Спасибо, - любуюсь собой. А Астра довольная. Протягиваю ладонь, она слегка ударяет по нет.

- Да, детка! - виляя пятой точкой, выходит в коридор.

Я в помещении одна. Зарина тоже куда-то ушла. Других девчонок не видела. Возможно, здесь несколько гримерок. Еще одна щедрость со стороны Ольшанского.

Через несколько минут клуб начнет свою работу.

Снова смотрю на свое отражение. Там не я. Да, девушка красивая, яркая. С соблазнительными яркими губами и темными, прожигающими глазами.

Но еще я вижу дикий страх в этих глазах. Губы потряхивает. Лицо бледное, хоть и на мне жирный слой румян.

И руки. Я их не чувствую. Кожу печет, а ладони леденеют. Меня знобит, словно поднялась температура, даже вижу испарину на лбу.

Состояние дна поглощает. Я барахтаюсь здесь, пытаюсь выбраться, но не получается, только глубже вязну.

Игнат без стука заходит в комнату. Пугаюсь. Если бы я была не одета? Черт, я все равно скоро сниму с себя это дешманское платье. Он и так увидит меня голой, будет оценивать, а в мыслях трахать так, как ему вздумается.

- Готова? - тон голоса безразличный. Окинул только меня невидящим взглядом.

- Думаю, да, - ни капельки не готова. Мне страшно. Безумно. Чувство такое ощутимое, что хочется кричать, чтобы не трогали, отпустили. Так бунтует моя душа, запертая в красивую золотую клетку в образе Клеопатры, мать ее, царицы.

- Ты выходишь вторая. Астра идет первая, - недовольно мазнул по моей груди. Он ее видел, рассматривал. Хочу прикрыться. Соски проступают сквозь тонкую материю. - Затем выходишь в зал, - делает паузу и окидывает меня взглядом. Он изучающий, внедряется под оболочку и поселяется там мерзким следом, - подсаживаешься за столики, общаешься, - подмигивает, - твоя задача развести на приват. Выпивка, закуски - все за счет клиента.

- А если, - прочищаю горло, позорно откашливаюсь. В глазах пелена от обиды. Она затмевает страх и ужас от предстоящего. И не получается спрятаться. Я ведь как на ладони, - если там, в комнатах, я почувствую себя в опасности? - смотрю с надеждой. Хочу услышать слова поддержки. Пусть они и будут ложью.

- В какой опасности?

- Я не хочу, чтобы меня трогали, - Игнат хмыкает, смотрит исподлобья. И мучает меня своим молчанием.

- Нинель. Ты пришла в стриптиз. Это не бордель, конечно. Трахаться никто тебя не поведет за угол. И заведение у нас не уровня хард. Без твоего согласия никто к тебе не прикоснется.

Обычно после этого следует громкое и шумное “но”. Сглатываю скопившуюся слюну. Заламываю пальцы, чешу кожу бедер. Нервы натягиваются. Смотрю ему в глаза в каком-то глупом желании уткнуться в плечо и заплакать.

- Я не хочу, чтобы меня трогали, - чуть смелею. На что-то надеюсь. И жду разрешение. Боже, я ожидаю, чтобы услышали мою просьбу.

- Ладно, - устало соглашается. - Озвучь только это своим клиентам. Но учти, что платят больше тем, кто и позволяет чуть больше. Ты же пришла за деньгами?

- За ними.

- Тогда в чем проблема? Сиськи не дашь потрогать? По бедру погладить. Не корчь из себя святую невинность. И не набивай себе цену.