– Обещаю. Тебя нельзя забыть… Я задержусь здесь как можно дольше, наверное, получится на целый месяц… а дальше разберемся, я смогу часто приезжать… Я хочу быть с тобой всегда…

Дыхание Павла сбилось. Он наклонил голову и накрыл мои губы своими губами, теперь это был совсем другой поцелуй… Поцелуй, уносящий в неизведанные дали.

Подняв руки, я повисла на его плечах. Он подхватил меня, что-то пробормотал, развернул спиной к окну, бросил недовольный взгляд на мешки и стулья, нахмурился и вновь стал целовать. Пожалуй, мы оба жадничали – скорей бы, скорей бы насладиться этой неожиданной, но обязательной близостью, как же долго мы не имели возможности коснуться друг друга и… правды.

– Я очень тебя ждала, – прошептала я, дотрагиваясь ладонью до его щеки.

– Я сделаю все, чтобы ты была счастлива…

Наверное, мгновения неописуемого блаженства тянулись бы бесконечно, но дверь с кряканьем распахнулась, и раздался едкий голос Лизы:

– Кто бы сомневался! Павел, Павел, ты сошел с ума…

– Уходи, – холодно ответил он ей, не размыкая объятий.

– О, какие страсти… Да я уйду, не волнуйся, тут и смотреть-то не на что… Вас, мужчин, умом не понять.

– Уходи, – повторил Павел.

Появление Лизы было настолько неожиданным, что ее обидные слова не дошли до моего сердца. Но боль заметалась в душе, ища и не находя выхода. Почему, почему мне вечно не везет… Или я не права, или во мне кипит эгоизм? Разве случившейся нежности мало, разве слова Павла не означают, что преграды нам нипочем? Означают! Еще как означают! Нельзя думать о плохом.

– Ладно, не стану вам мешать, – усмехнулась Лиза. – Должны же вы хорошенько попрощаться на века. – Засмеявшись, она удалилась, а я сильнее прижалась к Павлу.

– Не слушай ее, ладно? – попросил он. – Она вредная, и с этим ничего не поделаешь.

– Когда мы теперь увидимся?

– Завтра.

В его зеленых глазах было столько уверенности, что я улыбнулась.

Мы покинули сарай, вернулись на веранду, пожевали хлеба с маслом, обменялись теплыми взглядами и постепенно влились в общую болтовню. А минут через двадцать Лилька, утянув меня в свою комнату, потребовала подробностей:

– Ну? Целовались?

– Ага, – кивнула я.

– Теперь вас никто не разлучит.

Я рассказала о Лизе, но на Лильку это особого впечатления не произвело.

– Подумаешь! – фыркнула она. – Противная сестричка просто завистлива и зла, не нужно обращать на нее внимания. А Павел хороший и взрослый, ему ничье разрешение не требуется. Я так рада за вас!

Но когда я потащила гору посуды на улицу к мойке, меня остановила Лиза. Я видела, как ей хочется подпортить мне настроение, и решила, что ни за что не поддамся ни на какие провокации.

– Не спорю, он в тебя втрескался по уши, – усмехнулась она. – Но только ничего у вас не получится. Знаешь, почему Пашка исчез в прошлый раз? Потому что я обо всем рассказала маме, и она объяснила ему, кто ты и кто он. Он с ней долго спорил, но… Но Пашка всегда поступает так, как она захочет. Лучше ни на что не надейся, дорогая Анастасия.

Лиза ушла, а я еще минуту стояла неподвижно, сжав губы. «Я сделаю все, чтобы ты была счастлива…» Он обещал, и я верила…

Промаявшись полночи воспоминаниями, я проспала до десяти утра, а затем долго не могла заставить себя подняться с постели. Ерзала, ерзала, вздыхала и улыбалась. Я вообще любила, когда тетя Тома уезжала (особое состояние покоя, когда можно делать что хочешь, и никто тебя за это не порубит на кусочки и не пожарит с солью и перцем), и старательно наслаждалась каждой минутой одиночества. Мысли постоянно устремлялись к Павлу, а волнение первого поцелуя щекоткой отзывалось в груди… Мы договорились встретиться на развилке в двенадцать, и ждать оставалось недолго.