Но Лука выпустила… Детские воспоминания казались далекими и тусклыми, а здесь и сейчас рефлексы кричали, что ей будет больно, очень больно. Лишь на пятый раз у нее получилось сдержаться и просто смотреть, как догорающая на ладони спичка превращается в скрюченную палочку, мажущуюся золой.

– Хорошо! – сказала Анфиса Павловна. – И на этом сегодня все. Будешь ложиться спать, постарайся вспомнить, как ты перестала бояться огня. Это очень важно!

Занятия с ведьмой-стихийницей были недолгими по времени, неутомительными и напоминали Луке какую-то игру, правил которой она пока не понимала, но старалась им следовать. «Если тебе что-то не ясно сейчас, – заметила как-то Анфиса Павловна, – это не значит, что будет не ясно всегда. Слушай. Запоминай. Думай. Пытайся находить связи между вещами. Стремись их УВИДЕТЬ!»

Спустя два дня с начала занятий Лука научилась снимать пламя со спички и держать на ладони, не давая ему угаснуть. Спустя еще несколько – перекидываться с учительницей огненным шариком. Тут, правда, без эксцессов не обошлось – пострадала занавеска, куда девушка слишком сильно запульнула огненный снаряд. Едва успели погасить. Кухню пришлось проветривать, открыв окно настежь и держа на руках вырывающегося Вольдемара, который хоть чихал от запаха горелой ткани, но отважно рвался на подоконник. За увлекательными занятиями Лука даже не заметила, как прошла неделя. В воскресенье вечером, когда народу в клубе было полно, она снова увидела за столиком в углу знакомую троицу «культуристов». Уже зная их вкусы, сразу прихватила нужное пиво и сухарики с креветками, обжаренными в чесночном соусе.

– Да ты ж моя красотуля! – восхитился бородач, которого остальные называли просто Петром. – Сейчас я тебе скажу, кого мы соизволим сегодня съесть!

Пока он проглядывал меню, она терпеливо стояла рядом, держа карандаш наготове, а сама прислушивалась к привычно тихому разговору Адрианыча с третьим членом компании.

– Слышал уже, кто брянский контракт взял? – спросил тот.

– Нет, – удивился Адрианыч, – ты же знаешь, тайну имени запрещено раскрывать. Мне тогда удалось узнать только, что одиночка это был… Честно говоря, самоубийца какой-то!

– Это… – склонившись к его уху, он одними губами прошептал имя.

Петр, просматривающий меню, вскинул удивленный взгляд, пробормотал: «Во дает парень!» – и снова погрузился в изучение блюд с мангала.

Лука стояла ни жива ни мертва. В устах этих троих слово «контракт» звучало так, словно они подразумевали что-то жуткое. Но самое ужасное было в том, что произнесенную фамилию она знала!

– Ходят слухи, он вообще за любую работу берется! Даже за самую грязную! Ничем не брезгует! – покачал головой Адрианыч. – Его хоть видел кто-нибудь после?..

– Я не видел! – не отрываясь от меню, сообщил Петр.

Лука в очередной раз поразилась его «кошачьему» слуху.

Она едва дождалась прихода в клуб друзей. Отозвала Димыча под удивленным взглядом Муни и заинтересованным – Сани и выпалила:

– Как давно ты видел Яра?

– Не видел, но неделю назад он Муне насчет тебя звонил!

– А ты его видел? С тех пор – видел?

– Так, – Димыч посерьезнел, – выйдем-ка подышать. Не нравится мне твое выражение лица!

Луке оно тоже не понравилось – мельком взглянула на себя в зеркало, пока поднимались с Димычем по лестнице в Сумеречный зал и выше – на продуваемую ветром пустую крышу. Тут она рассказала ему о подслушанных разговорах – и в прошлые разы, и в этот. И о фото, что увидела в телефоне Адрианыча.

Алхимик как-то резко помрачнел. Теперь Луке не нравилось не только свое выражение лица, но и его.