– Сейчас Всеславские заявятся, – блестя глазами, сообщила она Луке, – устроим девичник!

– По какому поводу? – удивилась та.

Муня пожала плечами:

– Просто так! Пойдем, пиццу разогреем, нет, две!

Лука, поглядев с тоской на новую куртку, капюшоном выглядывающую из пакета, отправилась за подругой. Уж очень хотелось примерить…

Спустя полчаса пришли Оля с Юлей, принесли торт, фрукты и бутылку шампанского. На улице был сильный ветер. Глядя на улыбающихся сестер, раскрасневшихся, с одинаковыми блестящими голубыми глазами и растрепавшимися русыми волосами, Лука невольно позавидовала их красоте. Они и Муня казались выходцами из другого, волшебного мира, куда ей, Лукерье Должиковой, путь был заказан. Впрочем, мимолетное чувство быстро исчезло, потому что девчонки принялись дружно тормошить ее, заставляя примерить куртку. Все приобретенное Муней тоже было рассмотрено, оценено и примерено. От хохота и девчачьих голосов дрожали стеклопакеты. Шампанское на голодный желудок – залог хорошего настроения и смеха без причины!

Семен Семеныч в примерках принимал деятельное участие, с удовольствием подставляя брюхо всем желающим его погладить.

В разгар веселья в комнату заглянула Этьенна в строгом сером костюме с меховой оторочкой. Окинула взглядом комнату и хохочущих девчонок, улыбнулась одними глазами и исчезла. Мопс побежал проводить ее до двери, а затем вернулся – добирать почесывания.

Вконец расслабившихся Всеславских Муня уложила спать в гостевой комнате. Лука оставаться наотрез отказалась:

– Прости, Мунь, у меня скотина дома некормленая! Вольдемар обижается, когда я забываю о нем, потом, гад, за ноги кусает!

– Вольдемар? – удивилась подруга. – Ты же вроде говорила, что хозяин его Баксом называл?

– Ну он же теперь у меня живет? – резонно заметила Лука. – Вот я и дала ему новое имя.

– Пойдем, провожу тебя до метро. – Муня вышла в холл. – Заодно проветрюсь и Семен Семеныча выгуляю!

Они неспешно шли по проспекту, по воле мопса останавливаясь у каждого дерева и фонаря.

– У тебя правда был роман с Гараниным? – неожиданно для себя самой спросила Лука. – Вы совсем разные!

Муня засмеялась. Легко и просто. Так не станет смеяться человек, отягощенный прошлым.

– Яр на самом деле ужасно романтичный и нежный, хотя и кажется… странным. Нам было легко вместе, а о будущем мы не задумывались… Затем появился Вит. Он упертый, ты же знаешь. Вбил себе в голову, что я – его женщина, и пошел напролом.

– А ты – его женщина? – заинтересовалась Лука.

– Не знаю, – пожала плечами та, – он заботливый и внимательный, готов для меня звезду с неба достать, перспективный… Не знаю!

И она замолчала, со слабой улыбкой глядя на огни проезжающих мимо машин.

У метро подруги распрощались. Оглянувшись на высокую стройную фигуру Муни и семенящего рядом Семен Семеныча, смешно подрагивающего бубликом хвоста, Лука вспомнила, что забыла спросить у подруги – чем же он занимается, этот «ужасно романтичный и нежный» Гаранин?

Работа была в самом разгаре, когда Лука отметила неожиданную паузу в разговорах посетителей. Взгляды всех были обращены ко входу в зал, где стояли две дамы, в одной из которых девушка узнала Этьенну Прядилову. Вторая – высокая, бледная, с тяжелой копной черных как смоль волос – одета была в простое платье-футляр длиной до колена и короткое белое пальто с воротником из альпаки.

Из служебного помещения за стойкой показался хозяин клуба. Из-за смуглоты, волнистых напомаженных волос и внимательного взгляда карих глаз Лука про себя звала Евгения Петровича Меркулова «крестным отцом». За то время, что она работала в «Черной кошке», хозяин впервые вышел, чтобы встретить гостей.