– Эй, блонди! – выкрикнул я официанту. – Рассчитай меня уже. Я ухожу из этого гиблого места.

Через мгновенье на моем столе стоял пластиковый стакан с надписью «На чай» и чеком внутри. Я взглянул на бумажку.

– Сколько?! За эту чашку говна вы просите двести пятьдесят рублей? – я вытаращил глаза, но деваться было некуда: достал кошелек, положил на стол всю сумму под расчет и с недовольным видом кинул пару монет сверху. Затем бросил злой взгляд в сторону желтоволосого и покинул заведение. – Больше сюда ни ногой! – пробубнил я себе под нос и повернул голову назад, чтобы еще раз посмотреть и запомнить название этого отвратительного места.

Спустя минуту меня догнал официант и, ехидно улыбаясь, швырнул на мои колени мелочь, которую я оставил для него на столе.

– Возьмите, пожалуйста! Вам нужнее. Может купите себе чего-нибудь – то, о чем давно мечтали: вкусный кофе или чехлы на колеса, – он развернулся и, не дождавшись моего ответа, ушел.

Я закипел и разом смахнул монеты с ног. Со звоном они упали на асфальт и покатились в разные стороны.

– У-ух, маленькое отродье! Если бы не эта коляска, я бы догнал тебя и навалял как следует! – крикнул я ему вслед. – Ты что, засранец, берега попутал?! Или решил записать меня в марамои1? Тьфу, – смачно плюнул в сторону удаляющегося официанта, схватился руками за колеса и, напирая на них что есть мочи, уехал прочь.

«Коляска – моя отдушина и одновременно – проклятие. Благодаря ей я могу выезжать в город, самостоятельно ходить за покупками, гулять по набережной, наконец. Если бы ее не было, я давно сгнил бы дома, как бесполезный и никому не нужный овощ, выброшенный на помойку много лет назад. С другой стороны, мир не рассчитан для таких, как я. Хотя парковочных мест для инвалидов, специальных кнопок, знаков, отдельных туалетов и подъемников в нем хватает. Нас мало и так же мало тех, кто нам помогает, заботится. Не везде есть пандусы для каталок или грузовые лифты с широкими дверями. Прикованные к креслам не могут самостоятельно сесть в автобус и тем более в маршрутку. Не каждое заведение для нас доступно. Мы не лазаем по горам, не нежимся на пляже, не плескаемся в аквапарке… Большая часть мира нам недоступна.

Окружающие редко обращают на меня внимание, чаще просто отводят в сторону глаза, будто я собираюсь просить у них милостыню. Деньги, которые я получаю в качестве помощи по инвалидности, ничтожно малы. Их хватает лишь на оплату квартиры и кое-какую еду. А на что покупать лекарства? На какие шиши развлекаться? Хотя о каком веселье я говорю?.. С тех пор как я превратился в немощный кусок дерьма, единственными доступными мне потехами стали телевизор, ежедневные газеты и прогулки на свежем воздухе. Даже друзей, с кем можно поговорить по душам, не осталось. Первое время они навещали меня, а потом куда-то испарились. Ненавижу всех и все вокруг!»

– Би-и-и-и-ип! – раздался протяжный автомобильный гудок, который тут же вернул меня к реальности.

Пока в своих раздумьях я колесил по Анапе, какие-то две девушки на другой стороне улицы перебегали дорогу. Одна из них – запыхавшаяся и только что чуть не угодившая под машину – крикнула:

– Дедушка, стойте!

Я опешил. «Такие эффектные молодые красавицы обратили внимание на жалкого старика. Что им понадобилось от меня?» – насторожился, прикинулся глухим и проехал мимо.

– Постойте, мужчина! Не уезжайте! – проорала другая.

Я остановился. Дал задний ход и даже оглянулся, чтобы точно понять: мне ли в действительности кричат?

Стуча каблуками, девушки целенаправленно шли на меня и перешептывались по дороге. Выглядели они мило. В юности я бы таких без внимания точно не оставил. Брюнетка и блондинка. Обе с длинными ногами и хорошенькими мордашками. Одна из них в руках держала несколько книг. «Наверно, студентки, – подумал я. – Или только что вышли из библиотеки».