– Типа перенял?

– Ну да.

– А все остальные в его староземном поселении – нет, – ехидно усмехнулся Шам.

– Может, и все! – смело предположил Гоблин.

– Не может, – влез я, не выдержав собственного молчания. – Командор сам мне рассказывал, как жители енисейских поселков сушеный белый гриб на базары возят и в кооперацию сдают в промышленных объемах.

– Сами не едят, – Мишка тут же парировал, находчивый какой, – потому весь сбор и вывозят.

– Миш, не мели хрень, а, – сморщился я. – Вся Сибирь грибы потребляет, во всех мыслимых видах.

– Вся, да не вся. Националы не едят… Костя! Куда ты гонишь! Гонщик, что ли? И за дорогой смотри!

– Не дрейфь, бандосы, доедем… Меня невестушка ждет.

– Невеста… Скользко, как по повидлу плывем.

Некоторое время мы ехали молча.

– Кстати, Гоблин, а почему эвенки грибов-то не едят? Колись давай, – возобновил я разговор.

– Да не знаю я, – пожал широкими плечами Сомов. – Наверное, просто понятия такие, чтобы выделяться. Шамиль вот тоже свинину не ест.

– Гы! Видел я, как он не ест…

– Хотите, расскажу? – спокойно так предложил Монгол.

– Опа! Конечно, давай, жги, Шам!

– Не едят, потому что от них якобы произошел «фаллос».

– Че-эго-о?! – хором заорали мы с Мишкой.

– Сказание есть такое, что-то вроде Летописи. Согласно ей, прежде в тайге жили только бабы, а мужиков совсем не было. Вообще. А фаллосы были.

– Час от часу… Как это? – Я аж машину чуть дернул, так и руль можно выпустить на яме!

– Фаллосы, господа, в большом изобилии росли в диком таежном лесу, куда бабы и ходили по мере естественной надобности.

– Шам, побожись, – недоверчиво потребовал Гоблин.

– Чтоб я лопнул, – солидно забился Бикмеев.

– Ништяк, давай дальше.

– Как-то одной бабе надоело ходить в лес – далеко, долго, не всегда время есть. Она взяла да и вырвала фаллос, принесла его к себе в чум. А там вот что вышло – фаллос завяз, застрял у нее между ног, и ни сама эта женщина, ни соседки ее не могли его выдернуть… Такая беда. Тут все стали плакать.

Гоблин, который в этот момент почти стоял – собирался высунуться в люк и осмотреть местность сверху, – просто рухнул вниз.

– Да иди ты! И как она? В смысле все бабы?

– Тогда в эту женскую деревню бог по имени Ес послал Мужика, у которого в то время фаллоса еще не было…

Я даже притормозил от восторга.

Мы как раз проезжали мимо Белой Церкви, следующая остановка – Кордон.

Все поселки «заперты» по тревоге, мирные жители сидят в укрытиях, комбатанты команд самообороны стоят по штатным местам. В таких случаях наша радиостанция по FM передает экстренный «цветной» код, для оперативности. Так что поселки на стреме. Вот только автоматическим оружием они пока небогаты. Есть трофейные «льюисы» – но только на Дальнем Посту и в Ментовке. Нарезного и гладкого у народа хватает, тут дефицита давно нет. И «колчаки» у кого-то имеются, и добытые в боях арабские «спрингфильды». У многих поселковых бойцов есть наганы. На Дальнем пока народу мало, специализации у поселка еще нет, кто чем занимается, люди живут все больше подсобным хозяйством.

А вот в Ментовке хозяйство большое, крепкое. В здоровенном ангаре стоит на консервации техника, на данный момент ненужная, навеска всякая, по окончании сезона отправленная на хранение. Погрузчик навесной, сеялки, плуги и культиваторы, картофелесажалка и картофелекопалка.

Ох уж это сельское хозяйство!

Мы в уборочную редко бывали в замке, все больше гонялись по степям за арабскими архаровцами. Но вкусить прелестей уборочной страды группе «посчастливилось». Многого я не знаю. Знаю, что с уборкой зерна помучились, хотя загодя выписали навесное на трактора, что-то типа квазикомбайнов. Один хрен на субботнике серпами добирали. Потом уперлись в мельницу. Заказали, смонтировали, да не то, что надо. Только сейчас поняли, что нужно сразу территорию определять, делать фундамент и собирать модулями нормальный комплекс. Как-то так. Это нужно с Шамилем поговорить – у него бывшая непутевая подружка вечно возле агрономши трется, Монголу рассказывала в деталях. В общем, с зерновыми помучились. Однако там нас не было.