Практически все мало-мальски ответственные политики поддерживают внедрение опыта селективной иммиграции, отработанного десятилетиями в Канаде и в Австралии[102]. Проблема в том, что такая процедура может быть обойдена массовым приемом неадаптабельных иммигрантов под предлогом срочной необходимости защиты беженцев[103]. Для решения этой проблемы мы предлагаем ввести набор понятных формальных критериев приема беженцев, позволяющих отсечь большинство иммигрантов.

Это прежде всего принадлежность к преследуемому меньшинству, которое надо четко отличать от проигравших в традиционной войне. Так, христиане и курды-язиды с Ближнего Востока являются группами, принадлежность к которым дает основание для рассмотрения дела потенциального беженца. Принадлежность к той или иной суннитской или шиитской организации, военные дела которой пошли не лучшим образом, очевидно, не дает такого основания. Альтернативным критерием может быть проверяемая принадлежность к известной организации, в явной форме отстаивающей защиту личных прав и собственности или аналогичная личная известность диссидента.

Лица, принятые как беженцы, должны получать вид на жительство. Процедура натурализации для них должна быть существенно сложнее, чем для тех, кто прибыл по программе селективной иммиграции. Она должна основываться на проверке фактической адаптации и ассимиляции беженца – кандидата на получение гражданства. Любое бюджетное финансирование помощи беженцам должно быть запрещено, чтобы не создавать почвы для умножения групп, заинтересованных в наплыве псевдобеженцев. Подробнее предложения по регулированию иммиграции из таких стран приведены во внешнем приложении.

Материалы, собранные для анализа кризиса семьи, показывают, что нормы современного «детозащитного» законодательства и новые трактовки понятия «изнасилование» создают у полиции сильные стимулы снижать эффективность работ ы. Для полицейского много проще переключиться с по-настоящему опасных преступлений на «расследования», в которых подозреваемые – заведомо добропорядочные люди. За последними нет нужды гоняться с оружием в руках. От таких подозреваемых нет опасности получить нож в спину. Растворение опаснейших преступлений, таких как убийства, изнасилования (обычно сопряженные с похищением жертвы) в широко распространенных бытовых конфликтах между супругами, между родителями и детьми, снижает вероятность того, что по настоящему опасные преступники предстанут перед судом и понесут наказание.

Современные левые не скрывают, что сама статистика опасных преступлений им не нравится (она показывает непропорциональный вклад групп, зависимых от бюджета и традиционно огромным большинством голосующих за левые партии[104]). Таким образом, ликвидация новых «составов преступления» необходима в том числе и для того, чтобы не дать превратить правоохранительные органы и суд в инструмент политических манипуляций. Не говоря уже о главном – об эффективности защиты, предоставляемой государством законопослушным гражданам.

Как мы отмечали во введении, полиция не может находиться повсюду и защищать 24 часа в сутки 7 дней в неделю каждого гражданина, даже если есть разумные основания полагать, что такая защита ему была бы весьма полезна. То же относится и к частным бизнесам.