Именно эта депеша в итоге и стала хлопком в ладоши, спровоцировавшим горную лавину.

Партию обсуждали уже не первые сутки. Но шепот перерос в гам только после того, как Данст официально связался со своим агентом. Уже через десять минут все заинтересованные лица опубликовали свои оценки и комментарии событий. Личный кабинет Доппельгангера переполнился письмами и оставленными голосовыми сообщениями. Узкоглазые офицеры Национального агентства координации разведки встали на дыбы, начали рыть землю с утроенным рвением и бросили на поиски дерзких тапицзы[6] дополнительные силы.

Сам же Мартин, посланием вполне удовлетворенный, в тот момент утонул в мягком кресле комфортабельного челнока, погрузившись в спокойный и лишенный сновидений сон…

Конечно, на этом все не закончится. Совсем скоро Бенджи станет искать личной встречи. Возможно, Дансту даже придется принять участие в виртуальном расследовании специальной комиссии Комитета. Возможно, его досье корректируют в этот самый момент, равно как и котировки. Что при этом происходит с резюме Финукейна, лучше не знать вовсе…

Как бы то ни было, Доппельгангер сам принял решение заключить контракт на неприятности.

И не жалел об этом ни секунды.

Потому что – и пусть его опять назовут старомодным, – искренне считал, что главными составляющими профессионализма пешки являются четкость выполнения инструкций, точный расчет партии и неукоснительное соблюдение условий Шахматного Клуба. Сам Мартин, посвятивший немало лет игре на полях мировых Статусов, этими правилами никогда не пренебрегал. И презирал тех, кто думает иначе…

Данст потер глаза и потянулся. Задумчиво посмотрел на мобикомп, так и приглашающий войти в инфоспатиум.

За толстым стеклопакетом прокатился отголосок автоматной очереди. Судя по всему, где-то на близлежащих крышах термитников или многоэтажных складов. Вторя стрельбе, взвыла полицейская сирена. Ее голос далеко и звонко разносился в сухом морозном воздухе. Взвыла, чтобы тут же захлебнуться – вероятнее всего, патрульный соратобу заглянул не в тот закоулок…

Мартин похрустел шеей. Задумчиво потер подбородок.

В его деле остаться без заказов можно двумя способами – получив пулю или красную строку в репутационное досье. И если бояться огнестрельных или ножевых ранений его отучили давным-давно, от страха потерять лицо он так избавиться и не сумел.

Пешка содрогнулся, вдруг представив, что выбывает из клуба любителей шахмат. Остается на улице с припасенными капиталами, но в шею гонимый агентами и ставший persona non grata для любого из руководителей Транснациональных Статусов. Остается без любимой работы, которой отдавал себя целиком. Остается без дела, которое истово любил и старался сохранить.

Доппельгангер попытался подсчитать риски падения его собственных котировок. Размышления и подсчеты успокоили, а дурное настроение начало неспешную ретираду.

Совсем скоро он выйдет в инфоспатиум. И там, вероятнее всего, Данста уже будут ждать новые предложения. Не исключено, что выходка ирландца и вовсе сыграет ему на руку. Возможно, теперь даже не придется заботиться о перехватах контрактов, во многом напоминающих банковские баталии. Ведь многие бхикшу набирают работников персонально, опираясь на их последние достижения – и сейчас у Мартина появился шанс попасть в эту самую «именную высшую лигу».

Нет, прямо сейчас он не станет проверять личный кабинет. Это, скорее, в стиле того же Финукейна. Любое предложение, окажись оно деловым или сугубо личным, должно хоть чуть-чуть отлежаться. Набрать вкус и спелый цвет, и лишь затем стать достойным внимания. Поэтому – почта позже.