– Я не могу. Нет… Больше не выдержу. Эз…

– Кончай!

Рейна вскрикнула, и её тело задёргалось в судорогах.

– Блядь, девочка!

Я сорвался и впился поцелуем в губы. Пальцами ещё медленнее водил, даря последние крупицы первого в жизни оргазма.

Языком я проник в рот. Девушка не сопротивлялась, обвисла на моих руках, которыми я её обхватил.

Чёрт! Твою мать! И это сокровище достанется ублюдку Хоупу?

Во мне всё рвалось на мелкие кусочки. Ну почему так? Впервые я кого-то хотел до боли в паху, но не мог ничего сделать.

– Ну что, понравилось? – наконец отстранился я. – Считай, ты отдала долг за антибиотики. Это того стоило.

– Я… это… – Она снова протянула руки, отодвигая меня. – Я… пойду.

Слегка пьяной походкой Рейна дошла до двери. Механически стала её дёргать. Через мгновение сообразила и потянула в нужную сторону.

– Спасибо, – кивнула она, а потом, хлопнув себя по лбу, скрылась.

А я остался наедине с виски, прохладной ночью и не спадающим стояком.

В жопу всё! Если отобьёмся, заберу Рейну себе. Это я решил точно.

Рейна

На негнущихся ногах добралась до дивана, в голове было пусто. На душе тоже. Звуки секса всё ещё раздавались из комнаты Хоупа.

Стало обидно. Поставил перед ужасным выбором, а сам вон девицу трахает… А меня… А меня… Эз. Я взяла свой спальник и пошла в комнату Эзрена. Какая уже разница, хоть посплю нормально.

Среди ночи проснулась оттого, что он завалился на кровать и прижал меня к себе.

– Какой приятный сюрприз, конфетка.

– У меня имя есть! – фыркнула я, но не отодвинулась, а положила голову ему на предплечье.

Спать с Эзом лучше, чем на диване. И не так одиноко. Он чмокнул меня в макушку, а ладонь залезла мне в штаны, обнимая за попу.

– Доброй ночи, Эзрен.

– Доброй ночи, Рейна.

Надо же, ни конфетка, ни умняшка. Может же, когда хочет. Вообще, он бывает адекватным, да и в целом симпатичный мужчина. Наверное, в прошлом за ним бегали фотомодели, а он явно имел высокий руководящий пост. Я долго не могла уснуть и всё думала о том, какие чувства испытываю к Эзу. Пора было признаться, что частенько засматриваюсь на него, люблю наблюдать за ним, когда он что-то делал снаружи руками, применяя грубую физическую силу. И как менялось его лицо, когда он склонялся над картой или шахматной доской. Меня тянуло к Эзрену, но в то же время он отталкивал своим характером и грубостью. По нему никогда не видно, что ему кто-то нравится. И вообще, способен ли он хоть кого-то любить, кроме себя? Наша первая да и вторая встреча – не лучшее воспоминание. Но сейчас он меня не трогал, не пытался изнасиловать или убить. А меня саму тянуло к нему. Я чувствовала себя мышкой, которая лезет в мышеловку.

Утром я проснулась в одиночестве. Эз, несмотря на ночную выпивку, встал рано, мы готовились к обороне, и с каждым днём всё больше чувствовалось надвигающееся нападение. Казалось, всё вокруг затихло, ожидая резкой стычки.

Я починила весь оружейный лом, накопившийся у Хоупа. Что-то пересобрала из имеющегося, ещё пришлось позаниматься плавкой деталей. Модернизировала самострелы и капканы, ведь лучше, если часть захватчиков до нас просто не дойдёт.

После занялась самодельными арбалетами, я создала образец и показала его людям Хоупа и Эзрена, чтобы они могли самостоятельно повторить из подсобных материалов.

Но мужики не сразу приняли моё предложение.

– Милашка, если ты спишь с Эзом и Хоупом, то это не делает тебя главной и умной.

Я подождала, пока они просмеются, а потом выстрелила чуть поверх головы самого говорливого.

Разговоры мгновенно стихли, и бывалые головорезы молча уставились на болт, глубоко вошедший в дерево. Если бы не скорое нападение, то я бы не занималась с ними, но теперь от их вооружения зависела и моя жизнь.