Но, возможно, он не осознавал своих слез. Придя сюда всего несколько дней назад, он спросил у одного из моих секретарей Анандо: «Почему Ошо все время говорит: „У моих адвокатов глаза на мокром месте"?»

Когда я услышал это, я не мог поверить – не далее как вчера он сидел здесь, полный слез… Возможно, тысячи лет обусловленности заблокировали его способность осознавать свои слезы, свою любовь, свою женственность.

Когда мир станет лучше, станет более человечным – все больше и больше людей будут наслаждаться слезами. Слезы – это такое благословение!

Ты спрашиваешь: «Почему всегда, когда ко мне прикасается любовь, я плачу?»

Чего же ты хочешь еще? Ты думаешь, что в этих слезах есть что-то неправильное? Плакать от прикосновения любви – разве это неправильно? Ты несешь неверную обусловленность. Это абсолютно правильные слезы. Когда тебя касается любовь – что ты можешь сделать? Слова не помогут – только слезы могут выразить то, что случается глубоко в вашем сердце. Слезы – это самое драгоценное сокровище, которое у вас есть.

Но мужчина был абсолютно сбит с толку; природа мужчины была искажена в угоду интересам власти. Нациям требовались армии, и они не хотели, чтобы к мужчинам вообще прикасалась любовь. Их слезы должны высохнуть, и их любовь должна быть заблокирована – иначе они не смогут проливать кровь, убивать, лишать жизни других людей. Людей, таких же, как и они, не сделавших им ничего плохого, – чьи жены, чьи дети, чьи родители ждут их так же, как и их родители, их жены, их дети.

Но чтобы создать солдата, необходимо полностью разрушить мужчину. Его нужно превратить в робота – ведь роботы не плачут, роботов не трогает любовь. Мужчины нужны были армии и поэтому были искажены. А в женщинах армия не нуждалась, поэтому их не тронули. Это хорошо – потому что женщины остались более естественными.

Никогда не стыдитесь своих слез. Гордитесь тем, что вы все еще естественны. Гордитесь, что через ваши слезы вы можете выражать невыразимое. Эти слезы – ваши неспетые песни. Эти слезы – ваше сердце, которое не знает слов. Никогда не стыдитесь своих слез. Глаза, лишенные слез, потеряли свое самое прекрасное, самое восхитительное сокровище.

Я хотел бы, чтобы люди, в особенности мои люди, были абсолютно естественны, невинны, не закомплексованны. Когда слезы текут, радуйтесь – вы все еще живы… ведь мертвые не могут плакать. Разве у мертвых бывают слезы?

А те, кто считают себя живыми, но не могут плакать – живут в заблуждении. Они уже давно мертвы. В тот день, когда высохли их слезы, они умерли, потому что умерла их любовь.

Нет другой души, кроме любви.

Часто, когда я закрываю глаза и смотрю внутрь, я соединяюсь с глубоким стремлением в сердце – но это стремление не к чему-то конкретному, это просто стремление. Что это – препятствие на пути, или это и есть тот огонь, который заставляет меня двигаться?

Это один из самых прекрасных опытов – опыт чистого стремления, неизвестно к чему. В тот момент, когда вы осознаете, к чему стремитесь, стремление превращается в желание, а желание – это препятствие, узы. Но душевная боль, чистое стремление – неизвестно к чему, без видимых объектов, без какой-либо цели, просто чистый огонь – сжигает все препятствия, сжигает весь мусор, который скопился вокруг вас в течение столетий.

Это огонь, которому учил своих учеников поклоняться Заратустра. Но так же, как это случалось с каждым великим мастером, последователи Заратустры по-прежнему поклоняются огню. Вы удивитесь, узнав, что даже здесь, в Индии, когда последователи Заратустры бежали из Ирана, спасаясь от вторжения мусульман и принудительного обращения в мусульманство… Мусульманство знает только один аргумент – меч: либо становись мусульманином, либо они отрежут твою голову. Они не допускают иных вариантов.