А вот малявке туго придется. Ха-ха. 

*** 

Лера 

В академии места себе не нахожу от возмущения. Все эти: «присмотрись», «Костя хороший мальчик» — уже в печёнке за последние три дня. 

Мечтали родители, а расхлебывать мне. Лучше бы про брата больше думали. Только и знает, что стерв находить, для которых все измеряется в количестве нулей на счету. 

— Лер, ну может, родители еще немного помечтают и забудут? — пытается меня успокоить лучшая подруга Аня, пока мы сидим в студенческом буфете. 

— Ты просто не видела, как они на нас смотрели. Еще бы чуть дольше посидели и начали кричать: «горько». Мамы так точно радовались, а папам лишь бы повод отметить, так что поддерживали как могли. Давай я к тебе в общагу перееду, пока их мечта уляжется, а?

— Ну-у, я как бы не против, только у меня же соседка по комнате живет. Могу узнать, есть ли еще места, — тянет озадаченно подруга, сомневаясь в реальности моего переезда. 

Да, так себе идея. Меня же и здесь достанут. 

Офис отца и брата находится ниже на пару кварталов от академии. Мама частенько приезжает туда, когда бывает в центре города. И, естественно, индюк знает, где я учусь. Только он и сам не рад такой родительской мечте. Лицо его выглядело не менее офигевшим, чем моё. 

— С жильем пока отбой, — успокаиваю всполошившуюся подругу, зная, что она бы мне помогла при необходимости. — Вот семейную поездку на виллу я точно не переживу. Надо себе болезнь какую-то заразную придумать. 

— Ага, ветрянку! Обмажь себя с ног до головы зелеными точками, и точно дома оставят, — хихикая, подбрасывает идею Аня. 

Ради индюка я еще зеленкой только не покрывалась для полного счастья. 

— Высокой температуры и больного вида должно хватить, — уже и сама себя успокаиваю, но слабо получается. 

Если так каждый день буду болеть, оттягивая поездку, меня же по врачам затаскают. 

Надо подумать…

Погрузившись в свои мысли, доела маффин, даже не заметив, с какой он был начинкой. Выпила остывший капучино. И поняла, что если у меня не получится отвертеться, то Костя уж точно придумает отмазку. В плане выдумок ему нет равных. 

На живописи преподаватель по кличке Карандаш, как всегда по пятницам, на стол для натюрморта выкладывает яблоко. Я очень люблю писать с натуры. Но вид сотого яблочка меня уже беспокоит. Других фруктов, что ли, нет? 

— А можно в следующий раз банан принести? — мой вопрос вызывает смех одногруппников. 

Карандаш юмор не оценил и с грозным видом подбегает к моему мольберту. 

— Валерия, я могу вам предоставить возможность и ананас с манго написать, но вне учебного времени! Еще раз услышу про священный фрукт, придете ко мне в кабинет с экзотической корзинкой. А пока я с нетерпением жду вашу работу. 

Спросила на свою голову, называется.

Теперь точно не примет. Переглядываюсь с Аней через мольберт, и ловлю от нее поддержку в виде: забей и продолжай задание. 

Понимая, что ко мне могут придраться, а у нас это запросто на предметах кафедры рисунка и живописи, полностью погружаюсь в яблоко. 

Неделю их есть не буду. 

В конце приношу довольно симпатичное яблочко преподу. Все оттенки передала, тень учла. Что еще надо? 

Карандаш хмурится и чешет затылок. Хороший знак. Когда не нравится работа, он улыбается и может пару приятных слов выдать перед тем, как влепит два балла с самым счастливым выражением своей вытянутой физиономии. 

— Мда-а... Что я могу сказать? Работа средненькая, уровень желает лучшего. Писать тебе еще тысячу яблок, Терехова, и писать. 

И мне еще говорят, что я нервная. Здесь половина академии, вроде Карандаша, мозги полощут. Где взять спокойствие?