Зато с гением Леонардо, воплощением серьезности и суперталанта очень хорошо представляю. И даже думала одно время, что Леонардо неравнодушен к Ане, раз выбрал ее для пары на зачет по живописи. Каждый зачет и экзамен по художественным предметам одновременно является конкурсом. Помимо оценок, распределяются места, и получить в пару талантливого отличника хотят многие. 

Я свой зачет буду писать в паре с веселой хохотушкой Катей, она до второго курса так и не научилась смешивать краски и рассчитывать границы рисунка. Так что мне точно будет весело. Чувствую, придется готовить зачет за двоих. Зато Катя пообещала точить карандаши и носить воду. 

— Постараюсь не сбежать от страха. Так волнуюсь сильно, — нервничает Аня, когда мы заворачиваем в сторону парковки возле офисного здания, в котором находится фирма отца и брата. — Лучше расскажи, почему ты сегодня такая дерганная целый день? — обращает она внимание на мое настроение после вчерашних событий возле кофейни. 

Надо же, мне казалось, что веду себя как обычно. Неужели так заметно? 

Полночи не могла уснуть, вспоминая злобного байкера. А когда все-таки удалось — приснился участок. Будто бы я сижу за решеткой на жесткой лавке, а грубый байкер стоит по другую сторону и смеется надо мной, протягивая малиновое мороженое сквозь металлические прутья. 

Фу-ух. Хорошо, что это всего лишь сон... 

— Вчера со мной произошло ужасное происшествие, — начинаю ей рассказывать, проходя между припаркованных машин, — Ты даже себе представить такого не сможешь, да я и сама... 

Обрываюсь на полуслове от подозрительных звуков. 

Бж-з-з.… з. 

Сзади слышится характерное движение на скорости шин по асфальту. Сбоку громко взвизгивают тормоза. Аня вскрикивает. А я, не теряя времени на попытку обернуться, дергаю подругу в сторону, к краю дороги. 

Вот уже кому-то делать нечего! 

Поворачиваться и не пришлось. 

Прямо перед нами выехал, перегородив дорогу, знакомый Харлей-Дэвидсон. Кто сидел на нем сверху, просверливая меня черными, как ночь глазами в прорези шлема, думать ну вообще не надо. 

Только гадский байкер мог нас так испугать! 

Мало ему вчерашнего. Почувствовала, как сердце забарабанило дубинками в груди. Бух. Бух. Бу-у-ух. 

— Угонщица, ты что, преследуешь меня? 

Пф-ф... От возмущения, чуть не захлебнулась словами. 

Гуашь ведро, ему на голову! 

Сам же за нами погнался, а я его, видите ли, преследую. 

— Я же извинилась тогда, мне и даром твой байк не нужен, — от злости и повторного за два дня сильнейшего испуга отбрасываю для него обращение на «Вы», переходя в наступление: — Рули, куда хочешь на своем ржавом драндулете и не перегораживай дорогу! 

Да простит меня Харлей-Дэвидсон. Но так я подчеркнула, что покушаться на байк психа уж точно не намерена. 

В ответ наглец лишь расхохотался и снял шлем. Показал себя во всей надменной красе. Откуда он вообще взялся здесь? 

— Видел я вчера как ты прыгала на ржавый драндулет, — посмеиваясь припоминает нахал. 

Аня испуганный взгляд с байкера переводит на меня. Мимикой спрашивая: «Что происходит?» 

— Не обращай на психа внимания, сбежал из дурдома и преследует людей на своем байке, — беру ее под руку и тяну в сторону, обойти злобного байкера. 

— Далеко собралась, угонщица? 

Он еще дальше проезжает вперед, зажимая нас между стеной и припаркованным авто. По опыту знаю, сейчас полезу в рюкзак — псих его отберет. Остается отступать назад. И так бы я и поступила, если бы не одно «Но». 

Какого черта я должна сбегать, когда пришла с подругой в офис к брату? Вон же дверь перед глазами. Всего-то пройти немного осталось. Ну и где справедливость?!