Не знаю, чем бы наши метания закончились, но тут подошел Ник, бросил один беглый взгляд на замершую Лили и абсолютно спокойно сказал:

- Оставьте ее. Она умерла. Ее тело отключили от системы жизнеобеспечения, а душа ушла, тут только игровой муляж остался.

Я резко повернулась к нему. Чувствуя, как во мне закипает немыслимый коктейль из горя и злости, говорю:

- Откуда ты знаешь?

- Я такое уже видел. В свои первые дни. С ней покончено, это просто пустая оболочка. Нам стоит ее тут оставить и идти дальше. Рано или поздно, у нас у всех есть шансы стать такими, как Лили, если наши родные устанут видеть нас в коме, или деньги у них закончатся.

И он равнодушно передернул плечами.

Наверное, именно это его равнодушное поведение стало тем спусковым механизмом, когда я полностью утратила контроль и повела себя, как психопатка.

Я бросилась на него с криками и кулаками.

- Ты бездушная скотина! – кричала я, захлебываясь слезами и яростью – Мелкий, эгоистичный гаденыш! Скользкий и дурно пахнущий, как слизняк! Нет, хуже! Ты – прилипшая к носовому платку сопля! Способная только портить настроение и здоровье!

Во время того, как я произносила последнюю фразу, почувствовала какой-то странный холодок в руках, а кончики пальцев закололо тысячами иголочек. И вот, только что передо мной стоял Ник, высокомерно ухмыляясь на мои крики, а в следующую секунду раздался какой-то хлюпающий звук и его не стало. А вот под ногами у меня образовалась большая склизкая желеподобная масса. 

- Ник??

Я обернулась посмотреть на Vetkу. Она с удивлением смотрела то на меня, то на жижу возле моих ног.

- Ох, и страшна ты в гневе, Цветочек – прокомментировала ситуацию напарница.

- Это не я – растеряно отвечаю ей.

- А кто? Кроме нас с тобой больше никого нет.

- А вот и неправда – доносится откуда-то справа.

Мы обе поворачиваемся в ту сторону и видим сидящего возле моей сумки человечка. Маленький, взъерошенный, в светлой рубашке, штанах и лаптях.

- Ты кто? – спрашивает Vetka.

- Как кто? Домовой. Окакий звать.

- Как ты его так? – теперь уже я спрашиваю.

- Легко. Даже понравилось – и он широко улыбнулся, продемонстрировав мелкие острые зубы.

- Боровичок сказал, что у тебя магии почти не осталось!

- Так и было, пока ты меня не подкормила своими эмоциями – и снова эта зубастая улыбка.

- Верни Нику нормальный вид!

- Увы, я не заколдовал его, а просто растворил. Такое повернуть вспять никак нельзя.

- Но как же… как теперь? – я растеряно переводила взгляд с застывшей Лили на желе из Ника.

- Поверь, я оказал вам обеим огромную услугу. Если бы ты знала, что парень хотел сделать с вами, сама бы его растворила.

Дальнейшее я уже не слушала. Просто спрятала лицо в ладони и заплакала. Горько и навзрыд.

Чьи-то сильные руки обняли меня и прижали к себе, давай возможность вылить слезами события сегодняшнего дня. И внезапную смерть Лили, и глупое убийство Ника.

Мы здесь теряем человеческий облик. Кем мы станем, когда игра подойдет к концу? Останется ли в нас к тому времени, хоть что-то человеческое?

Когда я наревелась, Vetka протянула мне флягу с водой и тряпочку, чтобы вытереть нос. Все это время именно на ее плече я выливала свое горе о наших нелепых судьбах и страх не вернуться домой к родителям.

- Успокоилась?

Я молча кивнула.

- Пора выдвигаться. Скоро вечер, надо искать место для ночевки и неплохо бы раздобыть еды.

И снова в дорогу, будь она неладна.

Домовой залез назад в свой узелок и вел себя очень тихо, никак больше не проявляясь.

Когда солнце покатилось на закат, а небо стало стремительно темнеть, мы вышли к воротам города.