– Они собирались расстаться?

– Нет, что вы! У Шона и в мыслях не было расставаться с женой, он очень ее любит. Ее и маленькую дочь. Они – смысл его жизни, какое уж тут расставание…

– Он ревновал ее к находящимся здесь мужчинам?

– Он… Он был немного недоволен теми знаками внимания, которые ей оказывали. Но старался держать себя в руках…

– Не очень-то хорошо у него это получалось. К вам он тоже ревновал покойную?

– Ко мне?! Глупости… Почему у меня должны быть виды на жену друга? Это непорядочно. Я бы никогда себе этого не позволил, никогда…

– А хотелось, признайтесь?

– Не в чем мне признаваться! Такой поворот событий совершенно исключен, совершенно!

– Ну мало ли… Судя по всему, покойная действовала на окружающих прямо-таки мистическим образом…

– Я-то здесь при чем? Она не в моем вкусе, и она намного старше… Она просто жена моего друга – так я к ней и относился.

– Не нужно нервничать, Кристиан.

– С чего вы взяли, что я нервничаю?

– Зачем Шон пригласил вас сюда, да еще в период сложностей в семейной жизни?

– Ну о том, что есть сложности, я узнал только здесь. Наверное, ему не хотелось оставаться одному среди бывших… э-э… друзей его жены, которых он даже не знает толком. Я приехал, чтобы поддержать его.

– Помочь разобраться в происходящем?

– Вряд ли бы я мог в чем-то помочь. Скорее поддержать. Это самое точное слово, да.

– Вы разговаривали с женой Шона об их семейных проблемах?

– Нет. Это было бы неэтично.

– А вы вообще разговаривали с ней?

– В каком смысле?

– Ну какой-нибудь личный разговор. За чашкой утреннего чая, в отсутствие других гостей.

– Нет, нет. Мы не оставались наедине, если вы это имеете в виду…

– А что вы вообще можете сказать о покойной?

– Здесь есть люди, которые давно ее знают. Наверное, правильнее было бы спросить у них.

– Разве у вас не сложилось собственного мнения о ней?

– Она – любимая женщина моего друга. Этого достаточно, чтобы относиться к ней с симпатией.

– Вы так и относились?

– Да.

– Несмотря на страдания, которые она причиняла вашему другу?

– Ну… Я не знаю… Она была обаятельным человеком. Который не может не нравиться. Собственно, мне показалось, что все здесь немного влюблены в нее…

– Наверное, и голову ей раскроили от большой любви… Вы считаете ее красивой?

– Все считают ее красивой.

– А вы?

– Ну… Наверное. Я как-то не задумывался над этим.

– Она не в вашем вкусе, да. Чем вы занимаетесь у себя на родине?

– В каком смысле?

– В смысле профессии.

– Э-э… Вообще-то я курьер…

– Наркокурьер?.. Это шутка.

– Я работаю в одном маленьком издательстве, но…

– Ваша поездка сюда – довольно затратное мероприятие. А на зарплату курьера не особенно разгуляешься.

– Не понимаю, какое отношение имеют мои доходы к произошедшему здесь.

– Никакого. Просто подумал, что поддержка друзей иногда обходится нам очень дорого. Во всех смыслах. Вы не замечали, покойная не конфликтовала ни с кем из гостей? Может быть, мелкие ссоры, разговор на повышенных тонах? Или наоборот.

– Наоборот – это как?

– Тихая склока где-нибудь в укромном уголке.

– Нет. Я стараюсь не заглядывать в укромные уголки этого дома.

– Он ведь вам не нравится, дом.

– Не то чтобы…

– Вы сами говорили об этом Магде, писательской жене. Кстати, что вы думаете о ней?

– О Магде? Ничего. Мне лишь показалось, что она здесь самая несчастная. Еще несчастнее Шона. Что она здесь не совсем в своей тарелке. Может быть, она хороший человек, но… Лучше, когда ее нет на горизонте.

– Для кого лучше?

– Наверное, для всех.

– Вам лично она мешала?

– Нет, но она странная. Все время говорила что-то о кладбищах, ведьмах и вудуизме.