Через несколько месяцев инцидент с потерянным браслетом был практически забыт, а когда Вик все-таки о нем вспоминала, то говорила, что нашла эту вещицу в машине. Она старалась по возможности не думать о «Коротком пути». Воспоминание о поездке через мост было обрывочным, похожим на галлюцинацию и неотделимым от сновидения с темными деревьями и мертвой собакой. Восстанавливать его ей было ни к чему, поэтому она убрала с глаз долой, спрятала в дальний уголок сознания, заперла, да и забыла.

То же самое она проделывала со всеми остальными случаями.

Потому что были другие случаи, когда она гоняла на «Роли» через мост, которого не было, чтобы найти то, что потерялось.

Был случай, когда ее подруга, Вилла Лордс, потеряла мистера Пентака, вельветового пингвина, приносившего ей удачу. Однажды родители Виллы затеяли уборку в ее комнате, когда Вилла ночевала в доме у Вик, и Вилла решила, что мистера Пентака выбросили в мусор вместе с ее фигуркой Тинкербелл[20] и светящейся игрушкой для рисования «Лайт-Брайт», которая больше не работала. Вилла была так безутешна, так огорчена, что на другой день не смогла пойти в школу – да и на следующий тоже.

Но Вик спасла положение. Оказалось, что, когда Вилла оставалась у нее на ночь, мистер Пентак был при ней. Вик нашла его под кроватью, среди залежей пыли и забытых носков. Трагедии удалось избежать.

Вик, разумеется, не в силах была поверить, что отыскала мистера Пентака, сев на «Роли» и проехав через лес Питтман-стрит до того места, где некогда стоял мост «Короткого пути». Она не верила и в то, что мост мог ждать ее там, что она видела на стене надпись, сделанную зеленой аэрозольной краской: БОУЛИНГ ФЕНУЭЙ-ПАРК[21]. Не верила, что мост был наполнен ревом статических помех и что сквозь разломы в его сосновых стенах проносились таинственные огни и вспышки.

Тем не менее в ее памяти сохранился четкий образ: она выезжает из «Короткого пути» и попадает в пустой и темный – а и как иначе в семь-то утра! – боулинг. Крытый мост, как это ни абсурдно, вломился прямо сквозь стену и соединился непосредственно с дорожками. Вик знала это место. Две недели назад она ездила туда на чей-то день рождения, и Вилла тоже была там. Сосновый пол, чем-то смазанный, блестел, а велосипед Вик заскользил по нему, как масло по горячей сковороде. Она упала и ударилась локтем. Мистер Пентак лежал в корзине ДЛЯ НАХОДОК за прилавком, под полками с обувью для боулинга.

Эту история ей привиделась ночью после того, как днем Вик нашла мистера Пентака у себя под кроватью. Той ночью она была больна – горячая, липкая, с тягостными рвотными позывами, а ее сновидения были неестественно яркими.

Царапина на локте через пару дней зажила.

Когда ей было одиннадцать, она нашла бумажник отца между подушками дивана, а вовсе не на строительной площадке в Эттлборо. В течение нескольких дней после того, как бумажник нашелся, она чувствовала пульсацию в левом глазу, как после удара.

Когда ей было двенадцать, у четы де Зут, жившей через дорогу, пропал черно-белый старый тощий кот Тейлор. Он выбежал из дома, когда начинался летний ливень, и не вернулся. На следующее утро миссис де Зут ходила взад-вперед по улице и, щебеча как птичка, выкрикивала имя Тейлор. Мистер де Зут, напоминавший пугало, хотя всегда был при галстуке-бабочке и в подтяжках, стоял во дворе с граблями, ничего не сгребал, только в светлых глазах его читалась безысходность.

Вик очень нравился мистер де Зут – у него был смешной, как у Арнольда Шварценеггера, акцент, а в его кабинете располагалось миниатюрное поле боя. От мистера де Зута пахло свежесваренным кофе и трубочным табаком, и он разрешал Вик красить его маленьких пластиковых пехотинцев. Кот Тейлор тоже ей нравился. Когда тот начинал мурлыкать, в груди у него что-то ржаво погромыхивало. Звук напоминал работу старой коробкой передач, которая пытается с шумом пробудиться и разогнать машину.