«Сомневается во мне, сучоныш перекаченный, – сжав кулаки и пытаясь унять легкую дрожь, вызванную выбросом адреналина в кровь, подумал он. – Но я же мужик! Вот реально пойду и запикаплю. Я смогу! Смогу!»

– Учись клеить телок, пока я жив, качок недоделанный, – презрительно фыркнул пикапных дел мастер и добавил: – Качок-кабачок.

Пидоренко насмешливо закатил глаза.

«Нельзя терять ни секунды, иначе запал решимости сойдет на нет», – рассудил Николай и, словно молодая рысь, что гоняется в саванне за бабочками, пустился в погоню за своей влажной жопастой мечтой.

Твердой походкой уверенного в себе самца он вышел из тренажерного зала и очутился возле двери в женскую раздевалку. Тут-то его задор и начал потихоньку испаряться.

«Так, Коля, и что дальше? – растерянно замер он. – Наверное, надо постучаться и войти? Или постоять под дверью и подождать, пока шкура сама выйдет? Хм, дилемма… Нет, все-таки это женская раздевалка, заходить как-то стремно. Вдруг шкура там не одна? Еще какая-нибудь истеричка шум поднимет, что я извращенец… Значит, буду ждать».

Приняв это непростое решение, Николай как можно спокойнее прислонился плечом к стене и притаился, украдкой поглядывая на Пидоренко – тот сидел на скамье для жима и внимательно наблюдал за происходящим.

– Палит мой будущий триумф, – хмуро проворчал Грубанов и погрузился в размышления – как бы так пооригинальнее подкатить к сексуальной незнакомке?

«Девушка, а вашей маме зять не нужен? – перебирал он в уме различные "неповторимые" варианты знакомства. – Не, бред немыслимый… Красавица, мое влечение к вам, как диарея – не могу сдержать. Бр-р-р, мерзость какая, я бы на такое не повелся… Эй, сучка! А твои родители, случайно, не пекари? Иначе откуда у тебя такие булочки? Ля-я, да за такое недолго и по роже получить… А может, тупо сказать "привет"? Не, слишком просто, не вариант… Так, Коля, соберись, хватит кличковать! Что еще?»

Но про «что еще» Николай подумать не успел – дверь женской раздевалки отворилась и показалась она. Прекрасный утренний мотылек, готовый порхать по своим мотыльковым делам и сношаться с другими мотыльками, пчелками, бабочками, божьими коровками, Грубановым… Прекрасный утренний мотылек. Но с отличной задницей!

Не глядя на мужчину, мотылек пропорхал мимо.

– Слышь, коза! – растерялся мастер пикапа Николай.

Девушка от подобного обращения чуть не оступилась, обернулась и удивленно округлила глазки:

– Вы… ты мне?

– Тебе, – нахально подтвердил Грубанов. – Слышь, не торопись, вопросик возник. Это… ты, случайно, не носок?

– Чего-о, блять? – маленькими шажками отступая к выходу, нахмурилась девушка.

– Ты носок. Я носок. Нас сложно найти и легко потерять… – видя, что самка собирается ретироваться, зачастил Николай. – Короче, поехали ко мне трахаться?

– Сука, ты ебанутый?

Девушка развернулась и пошла прочь.

– Это значит – «да»?! – вслед мотыльку выкрикнул Грубанов.

Та, не останавливаясь, бросила через плечо:

– Это значит – «иди в жопу, жирный!»

– Я не жирный, я бодипозитивный, – глядя на удаляющуюся попку, пробормотал Николай и почесал лысеющую голову: – Во пзвезда, отказалась. И что этим бабам вечно не так?

«Нужно срочно разбогатеть, – вдруг осенило его, – самки любят богатых! А еще надо купить пособие "Пикап для чайников"».

Едва Грубанов успел нафантазировать «беспроигрышный» план действий, как в стороне послышались ленивые хлопки. Хлоп. Хлоп. Хлоп.

– Браво, Колик, браво! – захлебываясь от восторга, зааплодировал вышедший в коридор Пидоренко. – Это был просто эпичнейший обсер! Давненько я, мля, не наблюдал такого позора!