– Ты не похожа на других, – проронил Клод, пока Тина, до хруста вдавливая западающие кнопки, настраивала помятую, с трещинами на потускневших боках кофеварку. – Странно, что ты принимаешь наркотики и ведешь такую жизнь. Ты выглядишь собранной, решительной…

– А еще какой? – справившись наконец с кофеваркой, угрюмо поинтересовалась Тина.

– Слишком умной для своего возраста.

– Ага, ты мне льстишь, потому что у тебя кофе кончился.

– Нет, я говорю то, что думаю. Ты же все равно дашь мне кофе.

«Ну да, конспиратор из меня тот еще. Я не могу ежеминутно изображать другого человека. Пока сохраняю контроль – все в порядке, а стоит на секунду отвлечься – фальшивый имидж расползается. Только других вариантов нет, из Стива актер еще хуже, чем из меня».

– И дерешься ты слишком хорошо, как в кино, – продолжил Хинби. – Наверное, так учат драться в федеральных спецслужбах…

Тина неопределенно пожала плечами. Если уж Клод понял, что она совсем не то, чем кажется, пусть считает ее федеральным агентом. Взамен одной легенды – другая, ничуть не хуже.

– Я хочу тебя кое с кем познакомить. Ты заметила, что ко мне тут никто не цепляется?

– Заметила, – заталкивая в специальную выемку в корпусе кофеварки чашку (деформированная посудина лезть на место не хотела), согласилась Тина.

– Я друг Аделы Найзер, а ее здесь уважают даже отморозки. Адела – она необыкновенная! Давай я вас познакомлю? Если она признает тебя своей, никто больше тебя не тронет.

Тина сидела на полу, вполоборота к нему, склонившись над кофеваркой, и Клод не мог увидеть выражение ее лица. Наконец-то! Человек, пользующийся влиянием среди обитателей улья. Человек, принадлежащий к высшим слоям здешней подпольной иерархии. Она уже слышала это имя – Адела Найзер, но не думала, что речь идет о личности настолько значительной.

– Конечно, Клод, это было бы здорово! – Энтузиазм в голосе Тины был искренним. – Когда?

– Завтра, – он благодарно кивнул, принимая чашку черного кофе. – Адела просила никого не приводить к ней без предупреждения. Я договорюсь. Ты ее уже видела?

– Нет.

– Она переболела в детстве озомой. Я вот подумал: если на федеральном уровне разработана какая-нибудь новая медицинская аппаратура – может, это помогло бы ей, а?

Тина осторожным рывком вынула из выемки вторую застрявшую чашку. Значит, у Клода расчет: он хочет вылечить Аделу. Мог бы Стив это сделать? Регенерировать травмированные ткани и убивать вирусы – разные вещи. Для того чтобы Стив смог что-то новое, требуется, чтобы его загнали в угол. Те, кто пытался с ним разделаться, с каждой новой попыткой помогали ему стать сильнее. Ирония обстоятельств. Подозревают они об этом или нет? Скорее всего, нет. Об этом знали только Стив и Тина.

– Линда, мы с тобой говорим на одном языке, – вновь начал прощупывать почву Клод. – Я учился в колледже, потом в университете… А ты где получила образование?

– В школе. И еще я книжки читала, понятно?

– Хм… – он прищурился. – Ты круто дерешься, иногда ругаешься, и все равно есть в тебе что-то от такой, знаешь, тепличной девушки… Есть, и все. Когда очень заметно, когда не очень…

Не выдержав нажима, чашка из шершавого желтого пластика хрустнула в руке у Тины. Коричневый кипяток выплеснулся на колени, на матрас, на пол. На Манокаре, в школе для девочек из хороших семей, вот где она получила образование. Она не любила Манокар, и все-таки он наложил на нее свой отпечаток. Наверное, иногда это проскальзывает в поведении, но Тина не видела себя со стороны. Клод Хинби оказался на редкость наблюдательным парнем, неудачников тоже нельзя недооценивать.