- Вот тебе здрасьте, - обескураженно пробормотал Ник. Такого эффекта явно не ожидал.

Тина с упоением ревела. Ник растерянно топтался рядом. А Тине стало плевать уже на все. На то, что он рядом, и на то, как она выглядит.

- Козлы! – отрывая от ладоней зареванное лицо, объявила она. – Все – козлы!

- Есть такое, - подумав, серьезно согласился Ник.

Выдернул из ящика новую бутылку шампанского. Открыл – у него, в отличие от Тины, получилось это сделать, не разлив ни капли. Достал из шкафчика над мини-баром бокал, наполнил шампанским. Протянул Тине:

- На.

Она, подумав, взяла. Отпила - без удовольствия, как лекарство.

- Э, не. – Ник покачал головой. – Так шампанское не пьют. Подожди.

Он достал еще один стакан. Налил. Поднес к Тининому:

- За вашу красоту, мисс.

Тина шмыгнула носом.

- Опять издеваешься?

- Нет. – Ник серьезно смотрел на нее. – Ты правда красивая. Почти как леди Маргарита. Я в нее в детстве по уши был влюблен.

Тина улыбнулась сквозь слезы:

- Правда?

- Ага. Лет, этак, в шесть. Они с матерью – ровесницы, да только леди Маргариту возраст не брал, она с годами только краше становилась. Это ведь леди Маргарита мамку в прислуги взяла, когда еще старые хозяева были живы.

- Надо же, - удивилась Тина. Мария казалась ей неотделимой от «Шиповника». - А где же они познакомились?

- В Стамбуле, мать на рынке приправами торговала. Только-только тогда из России уехала, специально замуж вышла за турка. Мне два года было. А оставить не с кем, так мамка с собой таскала, на рынок. А леди Маргарита поглядела - хороший, говорит, у тебя малыш – про меня. Мне, говорит, тоже скоро рожать – это, как раз ты должна была родиться. Ну, и привезла нас обоих в «Шиповник». Сэр Роджер поначалу – ух, ругался! Думал, мамка их обокрадет и сбежит. Это, потом уж ее полюбил, когда мамка готовить начала.

Тина улыбнулась.

- Я помню, Маргарита рассказывала. Как Мария пекла пироги, и от нее прятала. Потому что, говорила, нельзя беременной столько есть, а то в дверь не пролезет. - Она шмыгнула носом. Вытерла остатки слез.

- Леди Маргарита была хорошая, - твердо сказал Ник. – Добрая.

- Дура она была.

- И никакая не дура. – Ник разглядывал Тину. – Слушай. А почему «Тина»? Как твое полное имя?

- Роуз Вэлентайн. Вэ-лен-ти, - по слогам произнесла Тина. – Маргарита говорила: «Ти».

- А моя про тебя говорит «Valya», - улыбнулся Ник. – Это ведь она тебе имя придумала - знаешь?

- Первый раз слышу. Правда?

- Ага. Деда моего звали Valentin, мать – Maria Valentinovna. Это по-русски так. И вот, когда леди Маргарита опять какую-то книжку листала – как тебя назвать – мать и брякнула, мол, назовите Валентиной. Когда имя – и мужское и женское одновременно, дети счастливыми получаются.

Тина грустно улыбнулась.

- Что-то не похоже, что это правило работает.

- Да ладно. Чем тебе плохо-то? Миллионера, вон, привели знакомится. Замуж выйдешь - горя знать не будешь.

Тина прищурилась:

- А тебе завидно, что ли?

- Еще как, - серьезно, без тени насмешки отозвался Ник. - Что такая красота мудаку достанется – которому ничего, кроме игрушек, на хрен не сдалось. Он тебя приласкать-то не сумеет как следует.

Ник поднялся.

Тина застыла в кресле. Не шевельнулась, когда он подошел и встал рядом – глядя на нее сверху вниз.

Ник провел ладонью по распущенным волосам Тины. По затылку, шее. Наклонился и поцеловал ее в губы. Не требовательно, как вчера – а нежно, бережно, едва касаясь. Взял Тину за руку, поднимая с кресла. Обнял ее и снова поцеловал. И снова это было удивительно приятно – чувствовать его объятия, тепло его тела. Губы на своих губах. Тину все это почему-то совсем не возмущало. Все было как-то… правильно. Так, будто по-другому и быть не могло.