– Как насчет проявить силу воли? – поинтересовался Грегори, останавливаясь, чтобы поудобнее перехватить чуть трепыхающееся тело. – А, Артемий?! Утро, солнышко. Давай-ка уже подниматься.

– Я уже поднимался сегодня, – сонно пробубнил Артемий. – Вернее, отдельная часть моего тела. Но я не виноват. Это юность и сила.

– Поднятие отдельных частей твоего тела меня не волнует. Мне нужно, чтобы ты полностью проснулся.

Роксан зафыркал, пытаясь удержаться от смеха. Дикий кот вообще тут был самый бодрый.

– Да ладно, Кэп, щас мы его холодной водичкой жахнем, и будет как новенький, – пообещал он.

Артемий медленно повернул голову и уставился на дикого кота одним глазом, приоткрытым немыслимым усилием.

– Ты не друг мне больше, кошак, – трагично выдал он.

– Вечно вы из всего спектакль устраиваете, – проворчал Грегори. – Не на пытку ведь ведут. Всего лишь стирка вашего барахла. Избавление от грязи и запахов, которые вредны вам и могут потревожить окружающих. Элементарная гигиена.

– На черта? – Артемий пару раз неохотно дернулся, изобразив попытку сопротивления. – Я мужик! Вонь – это естественный элемент моей сущности. И вонь будет моим щитом. Моей защитой от злых духов.

– Каких злых духов? – полюбопытствовал Роксан.

– Девок!

– Ну уж нет. – Грегори устремился вперед, Роксану тоже пришлось ускориться, чтобы не уронить Артемия. – Вы все у меня выстираете свое тряпье. Я не желаю быть старостой и капитаном оравы свиней.

– Тогда нужно и с манерами что-то делать, – заметил неспешно следовавший за ними Константин. Он удерживал косынки, другие концы которых были привязаны к двум корзинками с грязным бельем. Корзинки ползли за юношей, словно две упавшие на бока собачки. – Благоухание чистотой не спасет хрюшку, если она и во время обеда ведет себя как свинья.

При его словах Роксан оглянулся.

– Это случайно не про меня? Ну за то, что я нечаянно суп на тебя вчера опрокинул?

– Проблема не в том, что ты облил меня супом, а в том, что ты начал сдирать с меня рубашку.

– Да я же боялся, что ты можешь обжечься! – возопил Роксан. – Суп был горячий!

– А в прошлом году, помнится, ты гнался за мной, тоже сдирал рубашку и вопил: «Стой, детка, тебе точно понравится. Я очень горячий».

– Во всем виновато твое проклятие. Я себя не контролировал, – заныл Роксан, в расстроенных чувствах отпуская Артемия. Тот завалился на Грегори. – Скажи, Кэп!

– Говорю. Взял тело и понес, – приказал Грегори, спихивая со своих плеч руку Артемия и толкая того на Роксана. – Шустрее.

Собравшись с духом, Аркаша пристроилась в конец процессии. По пути к ним присоединились и парни, живущие на третьем и втором этажах. На первом этаже Грегори прошел под главную лестницу и, звякнув ключами, отпер скрытую в тени дверь. Друг за другом студенты Сириуса преодолели небольшой порожек и спустились по лестнице еще на один этаж. В подвале было на удивление сухо и пахло лимоном. Потолок светился, словно облепленный люминесцентным мхом. Метров через тридцать коридор раздвоился. В конце первого ответвления виднелась дверь, в другом чернел проход. Грегори повел всех к двери.

– Слушайте, первокурсники, без меня в подвал ходить запрещается. – Грегори приоткрыл створку. – Используем только этот зал. Дальше в коридор никто не суется. Предупреждаю, в том числе и старожил: одно мое слово, и вам будет светить исключение. Так что давайте постараемся, чтобы я подольше был томным и безмолвным.

Помещение, в которое они попали, походило на каменный грот. Вот только торчащие из стен камни не выглядели изломанными, а были гладкими отполированными и блестели от падающего с потолка света. Пол был одним ровным полотном и на первый взгляд казался выполненным из камня. Кое-где через равные промежутки располагались округлые решетки слива. В нишах прямо из стен торчали краны, а чуть поодаль на полках размещались разноцветные тазики.