– Неправда, я говорила, что это ты ждешь жалости… – Аркаша застыла. В разуме в вихре завертелись мысли. – Погоди-ка… Ты вовсе не жаловался и вовсе не считаешь, что всем на тебя плевать. Ты меня проверял, да? Буду ли ныть и вымаливать жалость для себя?!

– Да тут такое дело. – Момо с удовольствием потянулся, выставляя напоказ всю красоту своей обнаженной спины. – Ущербным-то чувствует себя здесь лишь один из нас. Ну что, все-таки будешь скулить?

– Нет. Гад ты.

– Ноешь?

– Констатирую.

– Вау, умеешь зубки скалить? Какими еще навыками владеешь? Ну, кроме того, что легко на публике обнажаешься?

– Ты вот тоже сейчас особо не запариваешься! Раздеваешься без малейшего стыда. – Аркаша старательно избегала взглядом фигуру демона, рассматривая то круги на воде, то россыпь блестящих капель на травинках, то туман в вышине.

– Так это шоу специально для тебя. Наслаждайся, пока я добрый. – Интонации Момо были полны равнодушия. Видать, он и правда не особо запаривался по этому поводу.

Нос снова безумно зачесался. Потерев его рукавом, Аркаша, отбросив стыдливость, уставилась прямо на юношу. Испытать ее решил, подавить психологическим напором захотел. Ну уж нет!

С гневом пришлось повременить. Аркаша заметила на пояснице Момо черную татуировку. Тонкие линии переплетались, образуя замысловатые спирали и обвивая малюсенькие пики, червы, бубны и трефы. Тату напоминало метку «Базовый Держатель» только без пресловутых букв «Б» и «Д», а еще занимало гораздо больше места на коже. Линии охватывали бока, а с поясницы уходили к низу – к копчику и… возможно, дальше.

Аркашу так и подмывало спросить о наличии витиеватых украшательств и на демонских пампушках, но вместо этого она сообщила:

– Моя стоп-хлопушка сдохла. Точнее, вообще не сработала.

– И? – Момо поднял с травы майку, натянул ее и, привалившись спиной к стволу дерева, занялся сушкой своих кроссовок.

– Давай твоей воспользуемся.

– Я не брал. Мне без надобности.

– И как выберемся отсюда?

– У тебя ноги успели отсохнуть?

– А серьезно?

– Ногами, Шмакодявка, ногами. Встанем и пойдем.

– Разве ты знаешь, куда идти?

– Уж одно удобное для подъема место да найдем.

– Значит, высушишь обувку и двинем?

– Рано, убогая. Подождем. Видишь, камни слетают вниз. Значит, пакли все еще наверху. Численность стада огромная. Пусть успокоятся и отвалят подальше от пропасти. Тогда и полезем.

Приятно, когда рядом находится тот, кто прямо-таки источает потоки уверенности. Аркаша приготовилась к ожиданию, а пока просто замерла в паре метров от Момо, наблюдая, как тот аккуратно водит пальцами по поверхности кроссовок.

«Прямо как недавно по моей коже».

«Что за?..» – Аркаша испуганно огляделась, будто веря, что таким образом сумеет обнаружить чужака, каким-то непостижимым образом проникшего в ее разум и шепчущего ей чужеродные мысли.

В носу защекотало. По щекам что-то скользнуло. Аркаша, паникуя, попыталась стряхнуть это, слабо надеясь, что ее все еще преследуют лепестки тех пуховых цветков. Ничего не нащупав, она испугалась сильнее.

Щекотка продолжалась. Но теперь она ощущалась где-то глубоко внутри, будто нечто дотрагивалось уже не до ее плоти, а до ее разума, мыслей, чувств.

Ноги понесли девушку вперед. Но она не давала им команды.

Аркаша остановилась у самых ног Момо – тот для удобства вытянул их.

– Момо… – Ее голос совсем ослаб.

– Чего? – Юноша оторвался от кроссовок и недовольно посмотрел на нее снизу вверх. – Сказал же, рано. Иди заведи дружбу с кустиками. И не нависай. Бесишь.

«Сладко. Хочу чувствовать отчетливее… ближе…»