Грохотали откинутые в стороны столы, попискивали отброшенные с дороги студенты, яростно рычал Пятнашка, преследуя маленькую юркую фигурку.

Грегори скосил взгляд, оценивая выражение лица Ровена, затем посмотрел в сторону Александра. Все верно. Он не ошибся, потому что стоящие рядом с ним разделяют его изумление. И ему вовсе не мерещится, что склонная влипать в неприятности первогодка и полукровка Аркадия Теньковская двигается так, словно предугадывает каждое сцепление подошвы своих кроссовок с полом, каждое изменение давления на мышцы и кости ног и оценивает расстояние сразу до всех близ находящихся объектов и даже тех, что располагаются в «слепой зоне». Это что, какой-то интуитивный бег?

– Расчет на скорость, – пробормотал Александр. – Посредством уклонения от препятствий и восполнения потерянной из-за маневров скорости короткими рывками из неудачной позиции. И как будто постоянно начинает движение с низкого старта. Огромная нагрузка на все, что ниже колен…Она уже должна была давно шлепнуться лицом в пол.

«Александр снизошел до оценивания чужого стиля. – Грегори с волнением прикусил нижнюю губу. – Такое событие игнорировать нельзя. И он прав. Что это за тип выносливости? «Бегу, уповая на инерцию, – авось продлит скорость?» Она же большей частью почти на корточках бежит. На что она полагается, на что надеется? На чем вообще держится ее сила воли? Сумасшедшая.

Словно в подтверждение его слов Аркаша совершила очередной кульбит. Пятнашка, беспрестанно исторгающий из глотки рык и несущийся за девчонкой, опустившись, как самый настоящий зверь, уже на все четыре конечности, рванул вперед с утроенной скоростью и прыгнул, намереваясь рухнуть всей мускулистой тушей на спину преследуемой. Но за мгновение до того, как Пятнашка достиг цели, Аркаша бросила свое тело вправо и, на лету вытянув ноги и руки, прокатилась под столом, как свернутый в тугую трубку ковер. Появившись с другого края, девушка уперлась ладонями в пол, с силой оттолкнулась от него и с той же хладнокровной четкость бросилась вперед. Впереди нее выросла толпа, от страха вероятно забывшая, что оставаться на пути разъяренного вервольфа по меньшей мере непрактично. А уж Аркаша им это объяснять точно не собиралась. Она, все также не теряя скорости, прыгнула, воспользовалась скамьей как опорой и вскочила на стол, по которому уже, грохоча тарелками, продолжила драпать.

«А если представить, что она ведет мяч…»

– Староста!

Грегори с трудом оторвался от всплывающих в сознании картинок и повернулся к одной из студенток – пухленькой зеленоватой первогодке в очках, – которая в волнении дергала его за рукав блейзера.

– Нужно что-то делать! Он же ее пристукнет!

«И то верно. Что это я… Совсем на меня не похоже. На мою первогодку охотятся, а я какими-то фантазиями упиваюсь».

– Где Великая Верхушка?

– Они уже ушли из столовой. – Александр тряхнул головой, будто отгоняя наваждение. – Персонал раздачи должен был кого-нибудь за ними послать.

– Не успеют. Пятнашка разнесет всю столовую к чернявой бабуле. А Фрая здесь нет?

– Очевидно, что нет. Он бы уже давно вмешался. Хотя… – Александр неуверенно покосился на двух вервольфов, только что протаранивших стол на четыре персоны. Бедолаги сунулись к Пятнашке с миротворческими целями, вот и получили по благородным мордам. – Предложения, Рюпей? Твоя девчонка неплохо держится, даже впечатляет малость. Но что же дурная-то такая? Надо же было додуматься полезть ни к кому-нибудь, а к Пятнашке!

– Она в него подносом кинула! – угодливо сообщил кто-то из толпы тех, что счастливо избежали близкого контакта с оскорбленным в лучших чувствах Пятнашкой.