Да, она его отвоевала, но получится ли у нее сохранить любовь на веки вечные? Изабель утверждала, что Жиль в жизни ни на кого другого не глядел, но Сильви знала, что бывают мужчины, которые с годами теряют интерес к своим женам, а Пьер вдобавок всегда будет привлекателен для женщин. Что ж, придется потрудиться, чтобы он и впредь оставался таким же счастливым, каким выглядит сейчас. Общая вера поможет в этом, особенно если они станут распространять истинное Писание вдвоем.

Когда они поженятся? Ей хотелось обвенчаться как можно скорее. Пьер говорил, конечно, что надо привезти на свадьбу его матушку из Шампани. Главное, чтобы его матушка была здорова и смогла выдержать такое путешествие. Насчет сроков он не уточнял, а Сильви не стала настаивать, решив, что не годится открыто проявлять нетерпение.

Изабель от помолвки пришла в восторг. Сильви даже показалось, что мама не против выйти за Пьера сама. Разумеется, это невозможно, но все же…

Да и отец, если уж на то пошло, радовался больше, чем можно было подумать со стороны. Он не выказывал недовольства, пребывал в благодушном настроении – словом, был счастлив, насколько для него такое вообще возможно.

Гийом как-то скис, и Сильви поняла, что этот гость, наверное, испытывал к ней какие-то чувства. Быть может, он сам собирался сделать предложение. Если так, надо было поспешить. Не повстречай она Пьера, возможно, Гийом, умный и серьезный, и приглянулся бы ей. Но он никогда не смотрел на нее взглядом, от которого кружилась бы голова и подкашивались ноги.

Сильви не могла нарадоваться тому, сколь счастливым выглядит этим утром Пьер. Он шагал, едва ли не приплясывая, непрестанно улыбался и заставлял ее хихикать своими язвительными замечаниями по поводу людей и зданий, мимо которых пролегал их путь, – по рю Сен-Жак, через Университетский квартал. Пьер не скрывал своего счастья от помолвки.

Сильви догадывалась, что отчасти его радость объясняется и тем, что юношу наконец-то пригласили на протестантское моление. Он много раз спрашивал у нее, где они собираются, и явно обижался, когда она отвечала, что не вправе ему этого сказать. Хвала небесам, теперь с тайнами покончено.

Сильви не терпелось познакомить его с остальными. Она гордилась своим избранником и хотела, чтобы все увидели, какой он замечательный. Им он наверняка понравится. Оставалось надеяться, что и они придутся ему по душе.

Семейство миновало ворота Святого Жиля и на окраине города свернуло с дороги на едва различимую тропу, водившую в лес. Приблизительно в сотне ярдов от поворота, невидимые с дороги, поджидали двое коренастых парней, весь вид которых выдавал в них охранников, пусть они были без оружия. Жиль Пало кивнул этим парням, ткнул пальцем в Пьера и сказал:

– Он с нами.

Парни не стали никого останавливать.

– Кто это? – шепотом спросил Пьер у Сильви.

– Они заворачивают обратно всех незнакомых, – объяснила девушка. – Если кто-то случайно забредет сюда, гуляя, ему растолкуют, что тут частные владения.

– А чей это лес?

– Им владеет маркиз Нимский.

– Он что, тоже с нами?

Сильви помедлила, потом одернула себя: сама же решила, что больше никаких секретов.

– Да.

Ей было известно, что среди протестантов достаточно аристократов. Их сожгли бы на костре за еретичество, как и прочих, если бы поймали, хотя, конечно, у знатных людей больше возможностей избежать наказания благодаря могущественным друзьям.

Группа приблизилась к зданию, что выглядело как заброшенный охотничий домик. Окна внизу были прикрыты ставнями, у двери густо росли сорняки, свидетельствуя, что эту дверь не открывали много лет.