Я спятила? Меня действительно приложило головой настолько хорошо, что мозги набекрень сдвинулись? Вряд ли. Просто не вижу никакого смысла впадать в истерику, поддавшись панике. Пусть она душит так, что впору хвататься за горло. Чем мне это поможет? А вот разузнать, с кем имею дело — уже хоть что-то.

С виду ему не больше тридцати пяти. Тёмные волосы коротко острижены. Суровые черты лица пронизывает мрачность. Он изредка, едва уловимо ухмыляется каким-то своим мыслям, глядя исключительно на освещённую фарами трассу. На меня совсем не смотрит. Но даже при всём при этом меня никак не покидает стойкое ощущение того, что если даже слегка пошевелюсь, всё равно заметит. Есть в нём нечто такое… Будто вся власть мира сосредоточена в его волевых руках. И дело даже не в том, что он меня похитил и удерживает около себя против воли. Слишком много проницательности и непоколебимой решимости различаю в тёмно-зелёных глазах. Осанка так и вовсе нереально прямая. Широкие плечи со стороны кажутся стальными. Как и его хватка. Последнее я помню весьма отчётливо. Отпечаток его силы остаётся не только в моей памяти. Не удивлюсь, если синяки тоже остаются. До сих пор чувствую, где именно прикасался. Такой мужчина знает, чего хочет от жизни. И, как правило, всегда получает это.

— Как ваше имя? — срывается с моих уст тихое.

На секунду думается, что не ответит, ведь едва уловимая ухмылка на его губах преображается в очень даже отчётливую. Но нет. Я ошибаюсь.

— Тимур, — произносит брюнет. — Смоленский, — добавляет через небольшую паузу в полнейшем снисхождении.

Ни его имя, ни его фамилия мне ни о чём не говорят. Но воодушевляет то, что мужчина идёт на контакт, а не выплёвывает что-нибудь по типу: “Закрой рот и сиди молча, тупая шлюха, пока я тебя не прикончил!”, как в каком-нибудь триллере с похищением.

— А я… — договорить не успеваю.

— Зотова Анастасия Станиславовна, — перебивает Тимур. — Тебе девятнадцать, ты учишься на экономическом, живёшь с отчимом и двумя младшими братьями, в Черниговке, — припоминает название территории, где располагается наше фамильное гнездо.

Что я там говорила по поводу впадения в истерику?

Самое время начинать!

Красноречие вмиг испаряется. Я открываю рот, но ни звука не могу выдавить. Паника захлёстывает, подобно штормовой волне. А сознание само собой рисует варианты один другого хуже.

Он знает кто я!

Откуда?

Разве мы знакомы?!

Такой экземпляр мужской разновидности я бы совершенно точно запомнила. А значит, если и знакомы, то определённо в одностороннем порядке. Это пугает только сильнее.

Как какой-нибудь сталкер, ей-богу!

Маньяк.

Или же…

— Я подобрал твой кошелёк, — спустя небольшую паузу, любезно поясняет брюнет, вытаскивая из кармана своего пальто обозначенное.

Вещицу он кидает мне в руки.

Едва ловлю!

Пусть сигнализация о надвигающейся опасности в моей голове вопит на порядок тише, но дрожь в пальцах никуда не девается.

Звон выпавших монет не имеет значение.

Замок открыт, внутренности мини-клатча расположены совсем не так, как должно и привычно моему восприятию. А значит, Тимур успел всё пересмотреть. Очевидно, после того, как запер меня в салоне своей машины, и до того, как сам уселся за руль.

Водительское удостоверение, паспорт, студенческий, банковские карты, остальные документы и дорогие сердцу безделушки... всё вернул. Это же объясняет, откуда мужчина знает моё имя, возраст, адрес проживания, место учёбы, наличие двух братьев. Но не объясняет остальное.

— Как понял, что живу с отчимом? — прищуриваюсь подозрительно, разворачиваясь к водителю всем корпусом.