– Мехтина! – Хамон оторвался от дорогой игрушки и ринулся навстречу.

Никола осклабился, сунул под верхнюю губу пакетик снюса и ответил на том же языке:

– Абри. Поехали. И – как Златан.

Они обнялись.

Для большинства он был Нико. А близкие называли его Библиком. Или так: Человек-Библия. Потому что им казалось, что его ассирийский язык звучит как древние библейские тексты. Но все равно, библейские, не библейские, но восхищение мало кто мог унять: парень – не сириец, а говорит на их языке. А что здесь особенного? Он же вырос вместе с ними. Дед учил: надо знать обычаи людей.

– При чем тут Златан?

– Хет-трик, браток. Мне тут один чудак должок отдал – три хороших косячка. Приедем домой – и как Златан. Хет-трик.

– Что-то ты чересчур уж весел, брат. Скоро на дело, не забыл?

Никола знал, что он имеет в виду. Юсуф. Дело.

Дело для Исака. Притом непростое.

Они пошли к воротам.

Парни на лужайке посторонились. Уступили дорогу. Нормально.

– Куда ты пропал? Последняя увольнительная… я тебя даже и не повидал.

– В такой жопе увяз, что на дамском стульчаке не уместится.

– Лихо! – хохотнул Хамон.

Они уже открыли калитку. Весеннее солнце старалось изо всех сил. Светло-зеленые молодые листья похожи на листочки марихуаны. Правда, намного крупнее. Сандра сказала – каштаны.

– Черт, надо бы выложить эти листья в инсту. С комментом: глазел на это дерево целый год. Ноги моей больше здесь не будет.

– Инсту? У тебя? У тебя есть инстаграм?

Никола не успел ответить.

– Можешь подойти на минутку? – голос за спиной.

Сандра. Она стояла у калитки и широко улыбалась. Странно: он только что заметил, что она, в общем, хорошенькая.

– А что?

– Мне надо поговорить с тобой… последнее, так сказать, напутствие.

– Но я же… меня же выписали! Лично Андерс меня выписал, пятнадцать минут назад. Я сам себе начальник.

– Знаю, знаю… все так. Но это важно.

Никола посмотрел на Хамона.

– Как она мне надоела…

– Что она от тебя хочет?

– Хрен ее знает.

– Сука?

– Да нет… нельзя сказать. Нормальная. Как и все они… знаешь, эта песня: мы хотим тебе самого лучшего.

– Понял… что ж, окажи ей респект. Дай понять: я, мол, свободный человек, но тебе – респект. Иди, узнай, что у нее чешется, – и вперед.

Сандра пошла к главному зданию. Никола, то и дело оглядываясь на Хамона, двинулся за ней.

Как только они вошли в холл, он сразу почувствовал: что-то не так. Облом. А что именно, сообразить не мог. Шестое чувство. Как у Человека-паука – spiderman feeling.

Но не бежать же! У них на него ничего нет.

Они зашли в кураторскую.

Здесь было чище и спокойнее, чем в комнатах интернов. На стене объявление: «Как вести себя в Сети. Записывайтесь на трехдневные курсы интернета!»

– Что думаешь делать? Продолжать практику? У тебя же, по-моему, телекоммуникации? Или электротехника?

– Ну.

– Скоро лето, неплохо, правда?

– Ну.

– И как?

– Что – как?

Что это еще за чириканье? Я ей что – приятель, чтобы болтать о погоде?

Нечего мне здесь делать.

Он взялся за ручку и тут же понял.

Открылась боковая дверь, и появился Симон-сука-Мюррей.

Не случайно, конечно. Сандра для того и позвала. Симон Мюррей – снют. В гражданском, но снют – вечно вынюхивал что-то, пас Николу и его приятелей. Играет в своего парня, отморозок. Останавливает их машины, заходит к родителям.

То появится около дома Хамона, то в игорном клубе, то вынырнет в «О’Лири» как черт из табакерки. Все знают, кто он такой, а ему – хоть бы хны.

Задействован в проекте «Гиппогриф – безопасный юг Стокгольма». Кто-то там сидит и придумывает названия. Придумал название для очередной компании – иди, получай бабки.