Старичок седой и энергичный

Горячо и быстро говорил.

Дело, в общем, знал своё отлично -

Весь исторг религиозный пыл.

Он такие рисовал картины!

Он такое скоро обещал!

Ум мой обволок весь паутиной,

Только паутину я порвал.

Вот листаю яркие буклеты,

Родина их Лондон и Париж.

Ведь у них чего там только нет, а,

Делиться – так мечтами лишь!

Собеседник мой не унимался,

Как орудие расчехлил солдат,

Библию достал он и начался

Град из нескончаемых цитат.

– Вот в главе десятой предсказание,

«Не угаснет человечий род,

и наступит рай без опоздания…

– А когда?

– Всему есть свой черёд!

«…враз исчезнут горести и беды,

только счастье без ограничения…».

– Для чего? Ведь сладок вкус победы,

горечью минувших поражений!

«…и природа станет краше и богаче.

Урожай двенадцать раз в году,

тропики…».

– И что, не нужно дачи?

Жаль, люблю трудиться я в саду!

Вся во мне натура возмутилась

Против приторных и сладких грёз.

Может быть, оскомина набилась,

И пошёл я, и понёс в разнос:

– Жизнь без смерти просто наказание!

– Почему?

– Да как тут не понять! -

Вечное, никчёмное скитанье -

Дайте всем надежду умирать!

Вразуми, пусть мир в грехопадении,

В вечной он борьбе – не отдохнуть.

Может, прелесть вся в преодолении,

И в его реальности вся суть?

– Парень, нет, душа твоя заблудша.

Сатаною ум твой помутнён!

– Может быть, но только это лучше,

Чем поверить в сказку всех времён!

Мне сегодня рай пообещали -

Благодать Господню на земле.

Как-то всё топорненько подали,

Я ответил, углубляясь в детали,

– Знаешь, что, оставь его себе!

1997

Старики

Эй, реформаторы, крикните, ну же,

Текстом, открытым закон наших дней:

Тем, кому плохо – ещё будет хуже,

А беззащитных бить будут больней!

Многое стерпишь, природой раз дадены

Силы и ум – нас таких большинство.

Пенсионеры… отцы наши, матери,

Бабушки, деды…, а им каково?

От груза лет и от бед подуставшая,

Всё позабыв и уют, и покой,

В собственной родине изгоем ставшая,

Старость с протянутой ходит рукой!

Это они жгут костры возле почты,

Чтобы согреться с утра, на мороз

Гонит нужда, и не можешь помочь ты.

А государству до их разве слёз?

Это они не от жизни от сладкой,

Скромно, нехитрый товар разложив,

Всюду торгуют, а прибыль – десятка.

Лишь продержаться, тут не до нажив.

Это они ковыряются в баках,

Мусор ворошат всем сытым в укор.

Нате! Смотрите!! Живу как собака!!!

Пусть ослепит вас такой мой позор!

Это они… нееет, в года свои чёрные,

Где лежит будущего злая тень.

Мы это, мы, доживать обречённые,

Смотрим беспомощно в завтрашний день!

1995

Пантера

Ты стройна и эффектна без меры,

Неприступностью гордо сияешь.

Красотой грациозной пантеры

И всей сутью её обладаешь.

Ты сейчас весела и невинна -

Завлекаешь то словом, то лаской,

Но когтистою лапой звериной

Полоснёшь по душе без опаски!

Хищно ждёшь ты мгновенье удара

И, пресытившись жертвой до края,

Говоришь: – Извини, мы не пара

И прощай… – что ж, давай поиграем!

Час пробил, вызов брошен был глухо.

Пусть не светский я лев-победитель.

На старуху бывает проруха,

А для хищниц готов укротитель!

Всё, что было потом вспомнить сложно.

Правда, с чувствами шутки опасны.

С новой жертвой поздравить вас можно -

Королева пантер, вы – прекрасны!

Только нет сожаленья ни крошки,

Не пошла впрок такая добыча.

Для меня ты лишь чёрная кошка,

Что у ног моих трётся, мурлыча!

1997

Русский Икар

В суровую, лихую старину,

Где тьма невежества царила с грубой силой,

Жил человек, ремесленником был он,

Неся в душе своей мечту одну:

Он завидовал птицам, чей гордый полёт

Полон лёгкой, другой, неземной красоты.

Сам мечтал покорить, оседлать небосвод

И изведать пьянящий дурман высоты.

Зубоскалил народ: